Шинхар уже ждал в небольшой комнате. Король приказал всем сесть вокруг стола и начал первый. После первых же его слов выяснилось, что позвали их только для совета по нескольким вопросам. Учёные заметно повеселели.

– Я не буду порочить вам голову и ходить кругами. – начал король. – Кто из вас что может сказать о предсказании, предвидении, ясновидении, гаданиях и прочих подобных вещах с точки зрения вашей науки?

– Обычно этим занимаются маги, то есть мы. Магия позволяет проникнуть в тайны мироздания…

– Особенно занятно такие проникновения выглядят: танец шамана с бубном и то научнее в тысячу раз…

– В истории были яркие примеры предсказательных видений, но вычислить когда где и у кого они будут и насколько достоверно…

– Особенно занятно смотреть, как люди рассуждают о вещах, о которых понятия не имеют. Кроме естественника кто-нибудь считал пальцы на руках? Я бы удивился…

– Прекратите балаган!!! – заорал на них король. – Я сейчас потеряю последнее терпение, а вы головы! Докладывайте по очереди.

Собрание заметно притихло. Сразу до всех дошло, что речь пойдёт о вещах серьёзных и бреднями о невыразимой сложности собственных познаний уже не отделаться.

– Чтобы вам было проще думать, я направлю вашу мысль. – король продолжал уже спокойнее. – Сначала скажите мне о чём наука каждого из вас и потом продолжим.

– Магия это наука о необъяснимом с точки зрения естественных причин, о сверхъестественном.

– История это наука о собирании событий в прошлом, изучении их в настоящем и стремлении предвидеть события в будущем.

– Естествознание это наука обо всём естественном и вещественном, оно изучает всё существующее и как оно устроено.

– Математика это наука о вычислениях, исчислениях и преобразованиях. На самом деле это не совсем точно, но достаточно близко.

– Ничего страшного, я понял, что ничего не забыл из уроков тридцатилетней давности. Теперь меня интересуют предсказания и прочее.

– Вас не затруднит уточнить, какие именно предсказания Вас интересуют, желательно с примерами, чтобы нам было проще представить, с чем мы имеем дело. – естественник начал первым.

– Надо же, оказывается некоторые учёные могут мыслить связно. Я приведу простой пример. Можно ли предсказать выигрыш в кости или карты, убийство человека или внезапную смерть? Можно ли узнать о местоположении предмета или человека, если никто не знает, куда его дели?

– Я смогу ответить только на несколько вопросов. – медленно приступил к делу математик. – Можно предсказать насколько вероятен выигрыш или проигрыш, не более. Уже много столетий мы знаем теорию, объясняющую почему монета не будет падать на одну и ту же сторону постоянно.

– Это я слышал, но каковы причины этого явления?

– Мы не вдавались в подробности. Это естественный порядок вещей, мы можем только его открывать, но не влиять на него.

– Мы не можем сразу понять всё, это очень долгий путь изучения и объяснения – вмешался естественник. Чудесами наука не занимается…

– А вот как раз и занимается! Магия позволяет…

– Остаться без головы! Перестаньте перебивать друг друга!

– …но некоторые вещи могут казаться чудесными только до тех пор пока не раскрыта их естественная природа.

– Например? С этого места поподробнее. – король чувствовал, что уже очень близко к чему-то более важному, чем простые досужие размышления на почве личного самолюбия.

– Например, сталь и медь можно получать из руды. Металл выходит из камня. Это было бы чудом пока не был открыт способ это сделать посредством печи. Можно даже проследить историю открытий на протяжении тысячелетий.

– Да, история многих вещей уходит в глубину тысячелетий. – перехватил историк. – Многие вещи раньше бы казались просто чудесами. Современное оружие намного превосходит то, которое могли изготовить тысячу лет назад. Мельницы и паруса это просто невероятное достижение современной техники, а ведь ещё полторы тысячи лет назад ветряных мельниц не было, а четыре тысячи лет назад не было даже водяных мельниц.

– Так, притормозите. Я достаточно понял. Всё есть чудо, пока этому не найдётся научное объяснение и тогда явление из магии переходит в естествознание. Историки могут это подтвердить?

– Именно так, Вы исключительно правы.

– Хорошо, тогда вопрос ко всем. Можно изменить законы природы? Можно заставить монету падать всё время на одну сторону или каждый раз угадывать на какую сторону она упадёт?

– В математике можно придумать всё, но тогда для чего можно будет это применять? Математика достаточно широко используется во многих науках.

– Само понятие естественных наук исключает такую возможность. Тогда это будет уже не открытие, а что-то другое.

– Вот именно! Это и есть магия! Именно магия позволяет подчинять себе то, что не поддаётся другими способами.

– Вот теперь Вы вовремя. Значит вы, маги, идёте впереди всех по неизведанному, пока другие не разберут то, что вы наоткрывали?

– Ну это не совсем точно, но если Вам угодно так считать, то вполне допустимо. Превращать камни в металл мы уже умеем, а вот металл в металл ещё нет, скажем свинец или медь в золото или серебро, а если бы можно было превращать в золото простой песок…

– То мы были бы разорены. Чем бы тогда мы расплачивались на рынке? Но тем не менее, раз вы впереди всех, то тогда ответьте мне на мой вопрос. Что вы знаете о времени? Можно ли побывать в прошлом или в будущем, или хотя бы его увидеть? Или увидеть что в настоящем, но везде и сразу?

– Я не могу ответить на такой сложный вопрос. Даже мы, маги, не можем и предположить чем на самом деле является время. Оно нематериально и непредставимо…

– Числа тоже нематериальны, но математики с ними справляются. Какие есть, вообще, соображения?

– Соображения были у нас. – на этот раз первым влез естественник. – Мы уже задавались этим вопросом, правда, с другой целью. Мы пытались понять, почему каждый предмет находится только в одном месте, а не в нескольких местах сразу.

– И что вы выяснили?

– Почти ничего, но один из учёных естественников, и одновременно математиков, высказал больше полутысячи лет назад одно предположение. С тех пор никто дальше него не продвинулся.

– Излагайте, наконец-то мы добрались до того, что я хотел от вас услышать. Постарайтесь говорить понятно.

– Ваше величество, вы видите камень в кладке стены?

– Вижу, и что? Камень, как и все остальные.

– Видите, какой он большой?

– Вижу, к чему Вы клоните?

– Представьте себе, что Вы положили его на стол.

– Допустим.

– И попробовали не убирая положить на это же место другой такой же камень. Что было бы?

– Это невозможно, место уже занято первым камнем.

– А теперь уберите первый камень и положите на его место второй, что Вы видите?

– Второй камень на месте первого.

– А как же то, что это место было занято?

– А это место уже освободилось…

– Вот именно! Из-за своих размеров две вещи не могут находиться на одном месте сразу, а если на одном месте лежит два предмета, значит между ними должно быть расстояние. И это расстояние не только в пространстве, но и во времени!

У короля загудело в голове. На этот раз это был не бред, а действительно что-то серьёзное и важное, но понять это было совершенно невозможно.

– Поясните подробнее, это любопытно, хотя и непонятно.

– У кирпича есть не только длина, ширина и высота, а ещё и четвёртый размер, но мы не знаем, какой он. Поэтому мы не можем положить в одно и то же место два кирпича, но можем положить их туда по очереди. Этот учёный считал, что вещи находятся не просто в настоящем, но и в прошлом и будущем одновременно, проходя через настоящее.

– А почему же я не вижу где эти камни были день назад или два?

– Видимо, это похоже на свет огня. Его очень далеко видно, но греет он очень недалеко. Вы видите его, но не замечаете…

Мысль озарения вспыхнула в голове короля: Шинхар был прав, кто-то мог знать больше, гораздо больше. Значит всё дело не в чудесах, а в способностях.

– А может быть кто-то замечает? Все эти предсказатели, ясновидящие и прочие? Маги, вполне возможно, очень близки к цели, но не знают, что искать, я правильно говорю?

– Мы идём путём внезапного озарения, мы слушаем свой внутренний голос. Только так можно проникнуть в тайны.

– В тюрьму не проникните. – мрачно пошутил король. – Я сегодня услышал достаточно, вы все свободны. Шинхар, задержитесь.

Разговор короля с советником по безопасности продолжался уже без посторонних. Тайна была слишком велика, чтобы её могли разнести по всем королевствам.

– Ваше величество, из сказанного сегодня всеми можно сделать уже ясные выводы.

– Один я уже сделал. У ясновидения и предсказания есть настоящая основа. Нужно только найти умеющего человека.

– Есть и второй вывод. Теория есть, но мы её не знаем. Я догадываюсь, что есть люди знающие, но они почему-то не показываются. Ни от предсказателей, ни от других учёных мы ничего не добьёмся. Каждый из них видит только свою часть и закрывает глаза на все остальные.

– Что нам теперь делать?

– Завтра проведём ещё одно совещание, только без историка. Вместо него лучше вызвать любого толкового жреца или священника.

– А этот нам зачем?

– Есть ещё одна вещь, о которой нам не следует забывать. Очень часто хорошие предсказания получались у так называемых одержимых или бесноватых, иногда даже сумасшедших.

* * *

Твэдх стоял не вершине башни с нехорошим настроением. Ему продолжало что-то не нравиться, и с каждым днём всё больше. Причину было приказано искать всем: от послушников до наставников, но обстановка не прояснилась, тревога продолжала оставаться.

– У короля сегодня было совещание. – к главе ордена подошел один из послушников. – Обсуждали предсказания и ясновидение.

– Это меня не удивляет. Наконец-то кто-то занялся настоящим делом. Я с трудом могу представить, что дворцовое сборище учёных, а правильнее было бы сказать неучей, сможет сообразить хоть что-то связное и толковое.

– Но совещание было продолжено после общего собрания. Король вызвал к себе математика, историка, естественника и мага.

– Надо же! Значит Шинхар что-то действительно важное раскопал, настолько важное, что даже серьёзных людей вызвали.

– Теперь нашему ордену угрожает опасность?

– Никогда нашему ордену не должна угрожать опасность, это недопустимо. Мы должны принять меры. Король, Шинхар и эта четвёрка бестолочей вполне могут проникнуть в наши тайны если найдут нужного человека.

– А кто этот нужный человек?

– Ты задаёшь странные вопросы для состоящего в нашем ордене.

– Простите, господин, я не сразу сообразил.

– Ничего страшного – ты ещё всего лишь послушник.

– Значит Хоншед как-то сумел овладеть нашим знанием, но как?

– Значит у него есть такая способность.

– Но почему же тогда наш орден не нашел его раньше?

– Мы сильны, но не всесильны. Он успел их осознать раньше, чем мы его нашли, к тому же есть вещи, которые предсказать невозможно. Именно поэтому он и не оказался в кругу наших интересов.

– Вы имеете в виду, что его уже не должно было быть в живых?

– Ты исключительно прав, но произошла случайность и теперь мы должны устранить её последствия.

* * *

Дэанев очень старался не угодить в неприятности по дороге к Проклятым Землям, но пакость всё равно случилась и опять почти у самой границы. Утешало то, что виноват был уже не он и не Хоншед.

Пока они ночевали около постоялого двора – от своих правил Шод не отказывался без веских причин, на постоялый двор произошло нападение разбойников. Само по себе это событие никак бы не отразилось на их путешествии, но разбойники ухитрились вырезать всех на постоялом дворе так хорошо, что сходство с предшествовавшими недавно событиями просто бросалось в глаза. Терпение у Шода закончилось, невезение доставало и надо было принимать меры.

На этот раз Шод сорвал злость на разбойниках в полную силу. Нэв наблюдал за всем происходящим из безопасного места и откровенно восхищался устроенной Шодом резнёй. Как ни странно, но в этот раз Шод не кромсал людей так изысканно, как в прошлый раз. Он ввязывался в драку с каждым, рубил несколько раз, потом менял оружие и бросался на следующего. Всю расправу Нэву посмотреть не удалось, но всю значительную часть он не упустил.

Надо будет потом его спросить почему он так странно в этот раз возится. И долго, и опасно, но какая-то причина должна быть. Шод просто так ничего делать не станет, сейчас и здесь во всяком случае.

Шод вернулся с гружеными лошадьми. Он был перекошен от злости: такого выражения лица у него Нэв ещё не видел. Нэв долго сомневался стоит ли вообще сейчас задавать вопросы, но Шод начал говорить первый.

– Такого невезения у меня не было давно. Если в прошлый раз можно было считать, что ты сглупил, то теперь уже надо задумываться об успехе вообще. Я теперь уже не уверен, что в прошлый раз ты был виноват в случившемся. Не пойди ты первый, так случилось бы ещё что-нибудь, даже не могу придумать что.

– А зачем ты всё это проделывал, ты же мог как в прошлый раз?

– А для того и проделывал, чтобы было не как в прошлый раз. Теперь подумают, что это постояльцы убили нескольких разбойников, но сил на всех не хватило. Тогда нас искать здесь уже не будут.

– А может будут? Ты же сам говорил в прошлый раз.

Шод умолк и задумался. Было видно, что он не очень уверен в себе. Решение было не из лёгких. Они уже мотались по собственному королевству достаточно долго и лучше их положение от этого не делалось. Дэанев устал от бессонных ночей и спал уже на ходу, едва не выпадая из седла. Хоншед был в лучшем состоянии, но его тоже надолго бы не хватило, если и дальше будет так продолжаться. Тем более, что принц прекрасно понимал, что от него Шоду не помощь, а, скорее, наоборот.

– Ты прав. – вышел из задумчивости Шод. – Они могут не понять и не подумать. Только время потратил зря.

– Не зря, может быть и подумают. Во всяком случае попытаться стоило, но теперь опять играть в угадайку.

– Ты исключительно прав. Меня трясёт от злости. Как будто нам пытаются помешать, только непонятно кто, непонятно зачем и непонятно как. Что-то странное и необычное происходит.

На этот раз угадайка показала на Безлюдную пустошь. Шода передёрнуло. Нэв увидел это и не удержался не спросить.

– Что такое? Совсем плохо?

– Не совсем, просто знаю я это место. У меня убежища во всех поганых местах, но Безлюдная пустошь – одно из самых неприятных. Там людей почти нет. Потом расскажу почему. Нам недалеко ехать и чем раньше – тем лучше.

Ехать действительно было недалеко – за один день можно было на лошадях добраться. Ночевать на улице уже не предстояло и можно было наговориться вдоволь. Первым делом принц потребовал рассказать ему историю этой пустоши.

Чем ближе они подъезжали к Безлюдной пустоши, тем признаков людей становилось всё меньше. Складывалось такое ощущение, что эти края люди вообще не находили. Дэанев сильно нервничал – от такой обстановки ему было не по себе.

– Я так понимаю, что ты хочешь услышать об истории этих мест. – начал Хоншед, когда они уже подъезжали к границам королевства.

– Очень хочу, опять история войны или чумы?

– Нет, ни войны, ни чумы здесь не было. Здесь вообще никогда ничего не было. Люди здесь не живут, а караваны проходят без остановок. Эти пустоши были такими всегда. Их не смогли занять ни разу за всю их историю.

– Ничего себе! Это почему?

– Потому, что здесь есть только страх. Каждый, кто подходил к этим пустошам испытывал неимоверный страх.

– Я это уже понял, мне страшно до дрожи. Почему?

– Не знаю, мне тоже страшно, но надо терпеть и не поддаваться страху. Здесь ни одна армия не смогла пройти, не говоря уже о сражениях – солдаты разбегались в ужасе.

– А что здесь вызывает такой ужас?

– Есть некоторые догадки: здесь звучат голоса, они идут из земли и воздуха. Голоса звучат в голове, перед глазами появляются видения.

– А почему только здесь?

– Не знаю и никто не знает. Мне, во всяком случае, выяснить не удалось больше ничего.

– А я тут не рехнусь? Я же в первый раз сюда приехал.

– Не знаю. Здесь люди часто сходят с ума, но с этим можно бороться. Главное не позволяй голосам приказывать и управлять тобой.

– А здесь только люди так страдают? Лошади совсем ничего не чувствуют? А собаки? Кто-то же здесь живёт?

– Животные не разговаривают, а может быть люди сильнее чувствуют. Из животных водится здесь только всякая мелочь. Я за всё время видел только несколько сумасшедших людей, но они убежали. Тут начинает казаться, что все вокруг враги и прочее.

– Может не надо было вообще сюда ехать?

– Надо, в других местах будет не лучше, но надо терпеть.

– С голоду не сдохнем? Здесь купить не у кого и нечего.

– Не сдохнем. У меня там запасы имеются, зато можно сидеть не в убежище, а на открытом воздухе – костёр здесь некому заметить.

* * *

Совещание было закрытым и началось в полдень. Советник по духовным делам посоветовал пригласить главу Ордена Сочувствия. Этот орден больше всего времени посвящал заботе о сумасшедших, безумных, бесноватых, слабоумных и одержимых.

– Я не буду повторять вчерашнюю речь – начал первым король. – и сразу задам вопрос Вам, как главе ордена, борющегося с многими хорошо известными бедами душ людей. Что Вы знаете об одержимости и её природе?

– Об одержимости мы знаем много, о её природе почти ничего.

– Вот как? Это любопытно. Орден с тысячелетней историей не смог ничего выяснить?

– Вот именно, что не смогли. Мы смогли упорядочить виды одержимости, её проявления, но ни на шаг не проникли в её природу. Самое большее, что у нас есть это несколько предположений, но…

– Это меня устраивает. Рассказывайте всё, что знаете.

– Было предположение, что в повредившихся умом людей вселяются бесплотные духи и овладевают их телом. Ещё один маг составил труд, в котором развивал мысль о бессмертии души человека и попытке продолжить жизнь после смерти. На самом деле его занимало не это, а как продлить свою жизнь. Чем-то подобным занимались некромаги, но о них я предпочитаю ничего не знать.

– Вот про душу любопытно, продолжайте.

– Сначала он пытался представить душу, как часть тела, но потом бросил это направление и перешел к более сложной теории о множественности миров.

– Вчера мне говорили что-то подобное.

– Я уже слышал, пока ждал, мы успели поговорить

– Тем лучше, что Вы в курсе, продолжайте.

– Он предположил, что существует множество миров, разделённых во времени, которые не пересекаются между собой, но как бы отбрасывают тень или свет друг на друга. Дальний огонь не светит и не греет, но дорогу показывает. Что-то в этом роде.

Всем сразу же вспомнилась вчерашний рассказ естественника. Это уже наводило на определённые размышления – два раза одно и тоже.

– Так вот, сознание человека из одного мира может проникать в другой, если там есть в кого вселиться потому, что само оно в этом мире слишком слабо и может только созерцать, но после вселения может уже действовать.

– Это так?

– Так он считал, но после этих рассуждений он перешел к каким-то странным рассуждениям о свойствах миров и о замкнутости этих свойств. Ещё он подводил под основание своей теории историю о сотворении мира.

– Вот теперь стало непонятно.

– Он говорил о порядке и беспорядке в мирах. Вы знаете, что говорится, что сначала был огонь, потом огонь разделился на небо и землю, потом… И так далее. Так вот, он считал, что мир возник не один и распался не только от огня к земле, но и на порядок и беспорядок. По его мнению возникло множество миров не только в разном времени, но и с разными законами природы их существования.

Вот теперь уже стало любопытно всем. Вчерашняя история повторялась шаг за шагом. Только сейчас становилось уже яснее и подробнее, чем вчера.

– Так монета в каждом из миров падала бы не на обе стороны поровну, а больше на одну или другую сторону в каждом направлении между порядком и беспорядком. Дальше было ещё захватывающе. В каждом мире существовало бы какое-то количество закономерностей и случайностей. Но тогда совершенный беспорядок стал бы порядком, а порядок с бесконечным количеством закономерностей стал бы беспорядком и круг бы замкнулся.

– Вот это уже совсем любопытно, а какие выводы он сделал?

– Он сделал выводы, что можно притащить вместе со своим сознанием в один мир закономерности другого мира и тогда миры изменятся. Это будет как мост между мирами. Сделать он это предполагал различными способами, которые все сходились на сосредоточивании внимания.

– И на чём он предполагал сосредотачиваться?

– На известном, на чём лучше получилось бы. У математика это могли бы быть цифры или геометрические фигуры, у мага это были бы символы, у естественника уравнения или ещё что-то. Я точно не знаю. Книгу эту я так внимательно не читал. Помню только, что сознание должно было столкнуться с родными и известными понятиями и подчинить себе материю.

– А что, есть ещё и книга?

– К сожалению есть и это большая беда. Эта книга свела с ума многих, кто пытался постичь эти знания. Автор обещал огромную власть тому, кто сможет овладеть его теорией. Было очень много желающих и почти все они в лучшем случае ничего не добились, а в худшем посходили с ума.

– А что по поводу всего этого могут сказать остальные?

– Это очень похоже на магию, но мне этим заниматься не приходилось. Я только очень давно слышал что-то подобное.

– Ни доказать ни опровергнуть всё это мы пока не можем, поэтому я, как естественник, ничего сказать не могу.

– Теория любопытная, но математика полна теорий, это можно исследовать, но не через аксиомы и теоремы.

– Мне всё понятно, где можно найти эту книгу?

– Я надеюсь, что Ваше величество не станет рисковать… – начал было возражать духовник.

– Я хочу пролистать. Где найти книгу?

– Почти в любой книжной лавке. Она попадается или как отдельная книга или в сборнике безумных теорий или ещё где.

– Вы оказали своему королевству неоценимую услугу. Я вам благодарен. Вы все можете быть свободны. Я вас больше не побеспокою ещё долго. Шинхар, найдите мне книгу.

* * *

Хоншед отыскал одно из своих подземных убежищ. Оно было непохоже на предыдущее: никаких кустов и прочей маскировки. Дверь была просто придавлена камнями, между которыми росла трава, что делало дверь незаметной издали.

На этих пустошах люди были заняты тем, чтобы не сойти с ума от ужаса. Искать на сотнях вёрст маленькую дверь на неровной местности при таких обстоятельствах было занятием совершенно безнадёжным. За много дней это была их первая относительно удобная и почти привычная ночёвка – было чему радоваться

Ночью почти перед рассветом задёргались лошади – что-то их сильно беспокоило. Хоншед подхватился и начал шарить по убежищу. Сначала он ползком подобрался к двери, а потом кувырком бросился обратно. Дэанев смотрел на это представление с изумлением.

– Что ты делаешь? Ты же сам говорил, что здесь нет никаких крупных животных?

Шод обернулся и Нэв увидел его лицо при свете факела. Его охватил ужас – такого лица он ещё не видел ни разу. Трудно было представить, что у человека может быть такое выражение лица, а тем более у Шода.

Глаза были вытаращены и закатывались назад и в стороны. Лицо выражало одновременно смех и злобный оскал. Шея напряглась так, что сухожилия вытянулись наружу, а углы челюсти выступали как будто щёк не было вообще.

Шод издал глухое шипение и на полусогнутых ногах, боком двинулся вокруг Нэва. Он одним прыжком оказался рядом с ним и обхватив руками поволок в сторону. Нэв пытался вырваться, но Шод только рычал и шипел. Вот теперь конец – думал Дэанев, вот теперь он меня прикончит.

– Ашихашиаш… Уыуаоу… Хи-хи-хи-хи-хи! – Тон Шода стал похож на безумный. Он точно был невменяем.

Внезапно Шод отпустил Нэва и сел на пол, обхватив руками голову. Было видно, что ему очень плохо и больно: рот был открыт, слюни текли по подбородку. Он не столько кричал уже, сколько выл. Вдруг он прекратил и почти обычным взглядом посмотрел на Нэва, который от страха вжался в угол.

– Ты живой? Голоса, этот рёв в голове, это невозможно.

– Шод, дружочек, что с тобой? Ты хоть помнишь, что делал сейчас? У тебя же припадок был самый настоящий.

– Помню, у меня ещё и призраки сейчас перед глазами.

– А почему со мной ничего такого нет?

– Каждый здесь сходит с ума по-своему и в своё время. Не волнуйся, до тебя ещё очередь дойдёт.

Шод уже вполне пришел во вменяемое состояние и мог связно говорить и почти разумно соображать. Нэв думал, что он скоро будет выглядеть не лучше, только бы не тронуться сразу двоим одновременно – тогда неизвестно что будет. Где-то было слышно, как позвякивают железки в убежище.

– Всё время этот звон. Здесь всё металлическое звенит, когда такое начинается, а иногда вода дрожит в тарелке мелкой такой рябью и гул из земли идёт. Если голову к доскам или просто к земле приложить, то можно его услышать почти всегда, но каждый раз, когда такое начинается, он становится сильнее. Такое начинается, такое начинается, такое начинается…

Глаза у Шода снова начали закатываться, но на этот раз обошлось. Шод потряс головой и хмуро полез наружу. Нэв неуверенно пошел следом. Вылезать ночью из безопасного места ему казалось не очень разумным.

Снаружи Шод окончательно ввернул себе ясность рассудка. Он смотрел по сторонам и в небо на звёзды. Видно ночью было далеко, несмотря на темноту. Издали донёсся жуткий вой. Нэв вздрогнул.

– Не у одного меня, значит, такое сегодня с головой творится.

– А это не зверюга? Может быть вернёмся?

– Нет, снаружи переносить всё это легче, не знаю почему.

– Ты точно знаешь, что сюда никто не забрёл? Нас же съедят.

– Точно, но скоро всё закончится.

– И часто здесь такие бедствия?

– Бывает по несколько раз в день, а бывает и десять дней ничего.

– Может обойдётся на этот раз.

– Я надеюсь, голова очень болит.

– У меня тоже и сейчас как будто хочет разорваться. В глазах свет какой-то непонятный…

Договорить Нэв не успел и упал на четвереньки. Издали казалось, что он собирается пастись. Потом он упал на землю и принялся кататься и биться об неё головой. Шод понял, что ещё немного и Нэв разобьёт себе голову так, что вряд ли выживет. Он схватил его за руки и придавил голову к земле.

Нэв пытался дёргаться, но вырваться ему уже не удавалось. На всякий случай Шод захватил его рукой за шею и прижал локтем челюсть так, чтобы тот не откусил себе язык. То, что такое возможно он знал не понаслышке. Когда-то давно он видел человека, прошедшего через безлюдную пустошь и лишившегося языка примерно при таких же обстоятельствах.

– Отпусти! – промычал Нэв через нос.

– Очухался? – спросил Шод выпустив его из захвата.

– Кажется да, гадость то какая! Здесь жить нельзя!

– Поэтому мы здесь, здесь у нас есть шанс остаться в живых.

– Останемся, если выживем, голова то как болит…

– Пошли спать, я закрою убежище – нечего тебе одному делать снаружи ночью. Почти – не значит совсем.

* * *

Наутро Шинхар уже нашел книгу. Оказалось, что для этого достаточно небольшой прогулки по городу. Книга продавалась чуть ли не в каждой второй книжной лавке.

– Ваше величество, вот книга, которую Вы просили найти. Я уже прочитал всё, что мне было нужно знать, и это меня беспокоит.

– А что именно? Опять напечатали призывы к беспорядкам?

– Хуже, гораздо хуже, читайте, потом обсудим. Агхаба и Залима пока не стоит даже посвящать в это.

Король быстро перелистывая просматривал книгу. Выражение его лица менялось от скучного к нахмуренному. То, что они искали несколько дней, прилагая неимоверные усилия и соблюдая строжайшую скрытность, оказывается, лежало у них перед носом и только, разве что, не кричало.

– Я запрещу магию. – мрачно высказался он. Хватит играть с огнём в соломенном доме. По сравнению с этим меркнет даже несчастный Хоншед. Я уже готов его простить, если он приведёт мне моего сына живым и почти без повреждений.

Книга действительно была научной. В ней действительно чётко и ясно излагалось, как можно смотреть в прошлое и будущее, разгадывать настоящее и вмешиваться в будущее по своему желанию усилием воли не пошевелив даже пальцем.

Даже пресловутая одержимость была объяснена на уровне складывания числа пальцев на руках. Из этой теории следовало, что каждый может лазить по всем мирам, какие сможет отыскать, притаскивать в свой мир кого захочет и вселять в кого получится.

Единственным туманным вопросом остался вопрос об изменении основ строения мира, но и без него было достаточно, чтобы схватиться за голову. Даже без превращения песка в золото было достаточно просто притащить чужое сознание из мира, где такое возможно, чтобы устроить конец света.

– Это всё? Есть ещё новости?

– Да, есть. Вчера упоминался замкнутый круг, в нашем королевстве действует Орден Замкнутого Пути, в книге говорится про замыкание конца с началом. Я не думаю, что это простое совпадение.

– Нет больше совпадений! Не верю я больше в совпадения! Кто правит королевством?! Я или неизвестно какой орден?

– Ваше величество, этот орден действует не только в нашем королевстве. И орден, скорее всего, это только малая часть того, что есть на самом деле. Переловить мы этих деятелей не сможем, они не знают друг друга и выдать не смогут. Если тронуть орден, то они вообще скроются.

Книгу изъять и запретить мы тоже не сможем. Тогда все поймут, что это не бред, и вместо одного открытого ордена мы получим десять тайных. Это ещё не считая самоучек.

– Что мы можем в таком случае противопоставить ордену, у которого на вооружении знание, которое сильнее любой армии? Если они действительно овладели этим знанием, иначе не о чем беспокоиться.

– Мы можем найти того, кто владеет этим знанием лучше их и будет верен нам. Тогда можно уже играть в эту игру на равных.

– А кто согласиться служить какому-то смертному королю, если есть нечто почти равное бессмертию? Чем я могу привлечь на свою сторону человека, у которого в руках сосредоточена власть над каждым королём и всеми его подданными?

– Хм, разве что личной привязанностью. Вечной жизнью занимались некромаги. Кстати, надо будет выяснить что это за орден. Я опасаюсь, что после обнаруженного нами Ордена Замкнутого Пути орден некромагов окажется ещё большей угрозой.

– Мне сейчас не до магов, шаманов, некромагов и колдунов. У меня сейчас королевство из рук выпадает. Я… Подождите, что Вы сказали про личную привязанность?

– Нам нужны люди, которым нужна не Ваша власть, а лично Вы. Вполне возможно, что среди них найдутся нужные.

– Назовите хоть одного. Я кроме Вас никого не вижу.

– Я очень польщён такой оценкой, но я не гожусь. Есть ещё один человек, но он сейчас в бегах с вашим сыном. Вот Хоншед может быть и владеет чем-то подобным, во всяком случае может. Без чего-то такого он не смог бы так долго скрываться и вообще…

– Хоншед меня ненавидит хотя бы за то, что я отправил его на казнь и если бы не мой сын, то и его бы не было. Даже если я прикажу снять с Хоншеда все обвинения, то он всё равно мне не поверит. Он больше никому не поверит. Хорошо, если он сам не из этого ордена, чему я не удивлюсь. А почему именно Хоншед?

– Я постараюсь это выяснить, а Хоншед может Вам помочь потому, что он готов помогать Вашему сыну. Я думаю, что кроме Хоншеда у нас пока никого нет на примете.

– Выясняйте что хотите. Что делать с Хоншедом?

– Прикажите поймать живым и только живым. Если Вы сейчас отмените его розыск, то это вызовет подозрения. Пусть всё идёт как шло. Не будем делать резких движений.

– Хорошо, ловите живым. Вы всё осмыслили из того, чем нам грозят эти проникновения?

– Вполне, но мне будет полезно услышать и Ваше мнение.

– Вам никогда не хотелось управлять страной?

– Только иногда я испытывал некоторое желание… У меня и так достаточно власти, чтобы желать ещё большего и ненужного.

– Как Вы думаете, на чём основана власть короля?

– Если честно, то на мысли большинства, что по другому быть не может и ничего другого быть тоже не может.

– Вы исключительно правы, а теперь представьте себе, что это не так и по-другому всё же может быть и кто-то это увидит. Что будет?

– Обычно люди способны на подвиги, когда чётко видят поставленную цель и ясный способ её достижения.

– Вот именно! Сейчас у них нет даже цели, не говоря уже о способах, но если поискать во множестве всех возможных способов, то найти будет нетрудно. Когда-то люди жили без королей. Может быть когда-нибудь это повторится.

– Я с трудом себе представляю подобное…

– Это потому, что Вы не жили по-другому. Иногда народу приходит в массовом порядке мысль о свержении королей, но это временное бедствие. После такого восстания начинаются такие бедствия, что народ согласен на любую тиранию, лишь бы это прекратилось.

– Да, про это я читал, успешных свержений было мало, и то все они закончились только сменой короля.

– Есть ещё одно. Если люди выбирают между плохим и хорошим, то выбор очевиден. Если они выбирают между хорошим и хорошим, то раскол неизбежен. Мы не можем этого допустить: они будут воевать до полного самоистребления.

* * *

Утром к главе ордена зашел один из наставников. Лицо у него было почти выражавшее скорбь по всему нажитому за всю жизнь и утраченному в один миг. Заметив такое Твэдх не стал дожидаться рассказа.

– Ваш вид мне не нравится. – начал он первым.

– Господин, для этого есть более, чем веские основания.

– Таких оснований нет. Есть основания для лёгкого беспокойства, не более. Наш орден не просуществовал бы больше тысячи лет если бы по поводу каждой мелкой неприятности устраивали суматоху, какую поднял король по случаю того, что его сын сбежал гулять с новым приятелем не спросив у папы разрешения.

– Но они нашли книгу с полным описанием. Шинхар сегодня прошел по книжным лавкам и книга теперь у короля.

– Ну и что?

– Но это же знание нашего ордена!

– Насколько я знаю, в лавках товар для того и выставляют, чтобы его покупали. Или эта книга попала в лавки случайно?

– Нет, что Вы! Эту книгу уже не один раз перепечатывали, её можно найти чуть ли не в каждой книжной лавке и не только в нашем королевстве, но её нашел Шинхар!

– Ну и что?

– Но он же советник по безопасности! У короля уже два раза проходили закрытые совещания по вопросу о содержании этой книги и Шинхар на них был. На всех!

– Ну и что? Что такого особенного?

– Он может запретить наш орден! Он может приказать нас арестовать и пытать! Он может разрушить всё! Если не он, то король по его совету может это сделать.

– Не может. Некоторые люди думают, что у них есть свобода воли и выбора. Но это они так думают.

– Но что им помешает?

– У них слишком мало свободы, чтобы они могли представлять опасность. Мы легко можем повлиять на их решение

– Но Вы же сами недавно приказали…

– …заняться Хоншедом. Он представляет опасность гораздо большую, чем король и все его советники вместе взятые. Теперь это стало ясно окончательно.

– Позвольте спросить почему?

– Он уже несколько раз увернулся. Это слишком много для того, чтобы считать это везением или простой случайностью.

– Мы уже приняли меры?

– Да, и они не подействовали. Это повод задуматься.

– Почему Хоншед так опасен?

– Он делает не то, что хочет, а то, что считает правильным.

– А разве это не одно и то же?

– Только иногда, но он принимает решения минуя желания и волю. Мы не можем оказать на него влияние пока это не изменится, а это не изменится ещё очень долго.

– Я опасаюсь, что нас начнут преследовать.

– Нас начнут преследовать, если мы будем против короля, но мы предложим ему помочь взять управление событиями в свои руки.

– Я беспокоюсь, лучше сделать это раньше, пока к делу не приступили Шинхар с Агхабом.

– Вы можете не беспокоиться – я займусь этим сам.

* * *

В последний день пребывания на Безлюдной пустоши их обоих снова накрыло волной безумия. На этот раз сознание помутилось сразу у обоих. Временами наступало небольшое просветление, но его хватало только на то, чтобы посмотреть на безумство другого.

Хоншед катался по земле и откровенно верещал схватившись за голову. Дэанев в основном бормотал что-то нечленораздельное, временами переходя на крик. Ему казалось, что он спит наяву.

– По сравнению с этим комната пыток меркнет! – первым вернулся в сознание Дэанев.

– Ты не зарекайся. – предостерёг Хоншед.

– Ладно тебе, уже и пошутить нельзя.

– Главная шутка это куда лошади подевались?

– А они разве не внутри были?

– Вот именно, что не внутри. Я их пастись выпустил.

Лошадей действительно не было. Их не было ни рядом, ни поодаль, на за пределами видимости. Может быть их напугали вопли, может быть на лошадей действовало то же самое, что и на людей, но лошади пропали.

– Нэв, что будем делать? Пойдём на своих двоих или пойдём искать лошадей, пока их в еду не превратили?

– А есть кому? Ты же говорил, что здесь мало кто водится из крупных хищников. Лошадь же большая.

– Из крупных не водится, а из средних водится и много. На человека они без необходимости не нападают.

– А что у них считается необходимостью?

– Когда есть некого. Здесь ещё твари неместные бывают мимоходом. Они тут не живут, но через эти места проходят.

– А лошади? Может быть всё-таки найдём?

– Я думаю, что останемся ещё на день. Если лошади к ночи не вернутся, то пойдём пешком. Приключений тогда у нас прибавится.

* * *

Следующее совещание уже проходило без учёных. Присутствовали: Шинхар, Агхаб и Залим. На столе лежали книги, которые Шинхар успел обнаружить в продаже. Король был в крайне мрачном расположении духа.

– Самое ужасное и печальное в сложившемся положении то, что виноваты во всём случившемся мы сами. Я, как король, должен был предвидеть последствия и не допустить сумятицы.

Вы все вполне могли разобраться в сложившейся недавно обстановке, но решили, что вас это не коснётся. Я вас предупреждал, что коснётся, но вы решили посмотреть, может быть обойдётся. Не обошлось. Читайте, мы с Шинхаром нашли скрытую угрозу, которую мы все потревожили поднятым переполохом по случаю исчезновения Дэанева и Хоншеда.

Советник охраны и военный советник молча перелистывали стопку книг. По лицам было видно, что понятно им мало или они не придают серьёзного значения прочитанному. Агхаб начал первый.

– В этих книгах много вольности, но опасности я не вижу. Это всего лишь научные предположения. Шаманские танцы и то сильнее.

– А про Орден Замкнутого Пути Вы тоже не слышали? – король уже начинал злиться и терял терпение.

– И слышал, и видел, и сам говорил с ними. Ничего они толком не могут. Если Вы пожелаете, то я могу приказать переловить хоть весь орден по обвинению в государственной измене и заговоре. Доказательства мы найдём без особого труда – почти каждый участник такого объединения хоть раз да нарушал закон.

– Вы переловите не весь орден, а только часть, а остальные начнут расправляться с нами. Если бы мы не подняли шумиху по поводу исчезновения, то всё бы обошлось, но теперь мы потревожили орден и они знают, что мы о них узнали. И что именно мы про них узнали.

В комнату вошел королевский писарь. Он был не очень уверен в себе: прерывать короля во время важного совещания было опасно, но доложить столь важные сведения королю с опозданием было тоже небезопасно. Король посмотрел на него хмурым взглядом.

– Ваше величество, глава ордена некромагов требует немедленно принять его. Он утверждает, что это касается принца и Хоншеда.

– Вот как! От меня уже начали требовать?! Он смеет требовать от короля? При других обстоятельствах я бы приказал его повесить за подобную дерзость, но сейчас не лучшее время. Пропустите его.

В комнату вошел человек в скромной одежде простого горожанина. Он слегка поклонился королю и советникам и молча стал перед столом, на котором лежали книги.

– Я глава ордена некромагов. Мне нужно срочно обсудить с Вами недавно возникшие обстоятельства.

– Твоя дерзость возмутительна! Назови хоть одну причину по которой я не должен тебя немедленно повесить за оскорбление короля в присутствии советников.

– Хоншед не угрожает жизни вашего сына. Ваш сын в опасности. Вы в опасности. Королевство под угрозой. Не надо было без причины беспокоить Орден Замкнутого Пути.

– Я решаю, кого беспокоить! Агхаб, прикажите приготовить комнату пыток! Угрожать королю… Какой ещё опасности? Какая угроза? При чём здесь Хоншед?

– Хоншед своими похождениями беспокоил орден. Орден принял меры, чтобы Хоншеда поймали. Ваш сын помешал уничтожить Хоншеда. Теперь орден примет меры против вас обоих и Хоншеда.

– Подобная наглость просто немыслима. Я прикажу тебя казнить если ты не объяснишь всё толком.

– Кажется, я уже всё объяснил. Что вам непонятно?

– Мне непонятна связь между Хоншедом, Орденом Замкнутого Пути, моим сыном и орденом некромагов. И особенно мне непонятны твоя дерзость и наглость.

– Очень странно, учитывая книги на этом столе. В них вы найдёте ответ на все вопросы, кроме последнего. Я привык говорить с королями очень многих эпох. Я некромаг и могу призывать души умерших, как и многие в моём ордене. Возможно, что после вашей смерти мы продолжим наш разговор по-другому.

– Моей смерти? В моём возрасте я могу пережить вас всех, особенно, если истребить ваш орден подчистую!

– Вы не понимаете, мы воскресаем в другом теле и продолжаем жить дальше. Собственно, поэтому я и здесь.

– Очень занятно. Какая связь между мной, орденом замкнутого пути, Хоншедом и орденом некромагов?

– Орден замкнутого пути всё время перебегает нам дорогу и путается под ногами. Они лезут в наши дела.

– И чем же они вам так мешают?

– Они занимаются тем же, чем и мы, но в своих целях. Это создаёт трудности в нашей работе. Мы имеем дело с прошлым, душами умерших, управлением жизнью.

– А они чем вам мешают?

– Они тоже лезут в прошлое и занимаются вытаскиванием душ оттуда. Им не хватает видеть от прошлого до будущего и не только в нашем мире. Они ещё и душами занимаются, демонов и бесов им как будто мало! Надо знать меру во всём. Мы же не лезем в их дела.

– Причём здесь тогда я, мой сын и Хоншед?

– Орден замкнутого пути не умеет делать что-либо тонко и без больших разрушений. Если им надо убить одного человека, то они не поищут наёмного убийцу. Они изменят будущее так, чтобы он вскоре умер. Им неважно вследствие чего: упал с лошади и сломал шею, или умер от чумы, или был убит на войне вместе с десятком тысяч других несчастных.

– Вы некромаги, смерть десятков тысяч должна приносить вам радость. Я так понимаю?

– Вы ничего не знаете о некромагии. Пусть Шинхар притащит вам ещё одну книгу. Он за последнее время в этом преуспел. Мы не сеем смерть, а управляем жизнью и смертью и жизнью после смерти.

– Все свободны, совещание окончено. А ты убирайся с глаз моих надолго! – заорал король на некромага.

Твэдх не стал дожидаться приёма у короля, когда узнал, что у него уже побывал некромаг. Он пришел раньше некромага, но рисковать прерывать совещание не стал. Можно было подождать следующего дня, но лезть к королю с дерзостью некромага это было уже слишком. Некромаги никогда не отличались осторожностью и жизнь ценили очень своеобразно.

Вполне возможно, что к вечеру будет продолжение совещания и тогда его появление на нём будет очень кстати. Некромаг уже скорее всего успел высказать всё, что считал нужным про его орден и король скорее всего со дня на день сам его вызовет, но лучше опередить его. Орден всегда должен опережать события и управлять ими, а не наоборот, как сейчас.

* * *

К вечеру нашлась одна лошадь. Шод оседлал её и поехал искать другую. Нэва он запер в убежище для его же собственной безопасности. На всякий случай он связал ему руки с ногами, чтобы тот не покалечил себя, если случится ещё одна волна. Нэв не возражал: ему меньше всего хотелось покалечиться здесь, в этих гиблых и пустынных местах, где даже хоронить его будет некому если он выйдет и убьётся неизвестно где.

Когда Шод уехал, в убежище стало очень тихо, совершенно тихо. Казалось, что слышно, как ревёт собственное дыхание. За дверью выл ветер и казалось, что там буря, но бури не было. В такой тишине всё казалось безумно громким.

За дверью послышались голоса. Кто-то с кем-то разговаривал на неизвестном Нэву языке и это был не Шод. Нэв старался не дышать, чтобы снаружи не услышали, что под землёй кто-то есть. Ему страшно хотелось чихать от пыли, но он боялся, что тогда эти люди найдут дверь и вытащат его отсюда.

Дэанев вспомнил, что он связанный и не может даже ходить. Как же тогда отбиваться от них? Они же ищут его, именно за ним они ехали. Они вытащат его отсюда наружу. Они будут бить его, потом насиловать, а потом убивать. Нет, они не будут его убивать, они продадут его. Они запихнут его в мешок и будут пинать ногами. Ему будет больно, очень больно. Его будут резать, калечить, увечить…

Захотелось кричать, кричать очень громко, чтобы сюда прибежали люди и спасли его от тех людей, но тогда первыми сюда войдут именно те люди, от которых он должен прятаться. Нужно вооружиться, хорошо вооружиться. Надо развязаться, найти оружие и приготовиться к нападению. Он связан, крепко связан, но он сможет развязаться.

Нэв дёргался всё сильнее, так, что верёвки резали тело. Ему казалось, что ещё немного и он освободится. Кто же его связал и зачем? Зачем он позволил себя связать? Значит меня уже поймали? Надо вырваться! Он напрягся так, что замигали вспышки в глазах. Верёвки не поддавались – они были слишком крепкие, его связали не просто так – его связали чтобы он не освободился.

Я мясо, я мясо и меня будут резать. Меня будут резать как кусок неживого мяса. Я буду кричать, меня спасут. Они не успеют проткнуть меня, как кусок мяса. Я живой, я ещё живой, я могу кричать. Они не сделают меня мёртвым. Мёртвые не кричат, они не могут кричать, хотят, но не могут. Я должен кричать! Я кричу!

* * *

Вечером король устроил второе совещание. Требовалось продолжить начатое днём и так некстати прерванное. Нужно было срочно решить что делать с Орденом Замкнутого Пути, чтобы удержать управление страной в своих руках и не довести дело до очередной войны, особенно гражданской.

– Нас утром прервали. – начал король. – Очень кстати, надо сказать, прервали. Теперь мы знаем, что у нас есть два ордена, которые между собой не ладят и готовы помогать нам друг против друга. Это хорошие новости. У нас есть союзник, хотя бы временный и неуправляемый.

– У нас есть ещё и противник. – напомнил Шинхар. – И противник серьёзный. Настолько серьёзный, что он даже не воспринимает нас в качестве угрозы.

– Вот именно. – продолжил король. – Если бы мы представляли для них угрозу, то они бы уже здесь побывали. Я не сомневаюсь, что они знают всё, что здесь происходит. Никто из них не удосужился это сделать за несколько дней.

– Ваше величество, глава Ордена Замкнутого Пути просит Вас принять его сейчас.

– Началось, как будто подгадывали нарочно. Передай ему, что у меня совещание и я никого не принимаю.

– Он сказал, что знает это, и именно поэтому просит принять его сейчас и говорит, что это очень важно и касается принца и Хоншеда.

– Они все сговорились. Прикажи пропустить. Занятно даже, что я сейчас увижу. Некромаг меня удивил. Я думал, что они там одеты в чёрное или черепа на одежде нарисовали, или ещё что-то со смертью связанное. Я не удивлюсь, если и этот придёт одетый так же.

В комнату вошел человек в серой рясе, как у монахов самых нищих орденов. Но в отличие от них на ногах у него были сапоги, а под рясой угадывалась одежда посерьёзнее рубашки.

– Я приветствую Вас, Ваше величество. – начал вошедший.

– Я так понял, что Вы и есть глава ордена?

– Да, я – Твэдх, глава Ордена Замкнутого Пути. Нам стало известно, что Вам требуется наша помощь в поимке опасного государственного преступника Хоншеда и поиске наследного принца Дэанева. Мы готовы помочь Вам чем сможем.

– У меня уже не так давно побывал…

– …глава ордена некромагов. Простите, что прерываю Вас, но он не внёс достаточную ясность в сложившиеся обстоятельства.

– Любопытно, откуда такая осведомлённость?

– Наши ордена не совсем ладят между собой. Некромагия это достаточно мрачная наука. Мы стараемся держаться от неё подальше.

– Мне он говорил другое.

– Я догадываюсь о чём он говорил, но он преувеличивал. Мы не можем вызывать стихийные бедствия и начинать войны. Мы не можем даже заставить своего послушника прийти к нам, если ему этого не хочется.

– Я читал и слышал другое.

– Желаемое было выдано за действительное. Мы можем повлиять лишь на принятие решения в точке равновесия событий.

– Переведите на человеческий язык.

– Если бы люди принимали решения так же, как падает монета, то есть примерно половина на половину, то мы могли бы изменить это решение где-то на сотую часть половины, не больше, если не на тысячную. Это ничтожно мало.

– А почему же тогда написано другое?

– Так хотелось автору. Иногда от того повернём мы налево или направо зависит очень много. Мы даже предвидеть можем только один из тысяч возможных случаев и то не всегда удачно. Если человеку предскажут, что его сегодня ограбят если он будет ходить по городу, то он из дома не выйдет. У настоящего есть множество возможных направлений развития будущего, а мы не способны предвидеть их все. Это всё равно, что пересчитать все возможные случаи сочетания из половины карт в колоде. Речь идёт о тысячах тысяч раз по тысячу.

– Вы оправдались. Тогда почему вы наводите такой страх?

– Только неграмотные люди верят каждому напечатанному слову. Нужно разбираться в вопросах, чтобы грамотно судить о таких сложных вещах. Вас же не удивляет, что каменщики на стройках двигают огромные глыбы при помощи верёвок и колёс? Вот так же и здесь. Чудо только для непосвящённых.

– Вы свободны. Совещание окончено.

* * *

Когда Хоншед подъезжал к убежищу с пойманной лошадью он услышал, как из-под земли раздаётся безумный, нечеловеческий крик. Кто же на этот раз? Неужели опоздал? Бедный Нэв! Шод рванул дверь так, что камни полетели в стороны. Из темноты в глубине убежища раздавались визг и рык, перемежаясь с криком и рёвом.

Шод зажег факел и вошел в убежище. На полу лежал Нэв и бился как припадочный непрерывно крича. Глаза у него закатились и верёвки уже местами оставили на теле синяки. Больше никого в убежище не было.

Хоншед повернул Дэанева набок и со всей силы ударил ладонью по заду. Звон шлепка перекрыл даже вопли Нэва. Шод лупил ещё и ещё, пока вопли немного не притихли, но не прекратились.

Надо же, не прекращается – подумал Шод и взялся за пальцы Нэва. Он пропустил его ногти между пальцами так, чтобы его пальцы чередовались с пальцами Нэва. Прости Нэв, но так надо. С этой мыслью он сжал пальцы с боков. Нэв заверещал от боли.

– Пальцы!!! Пальцы больно! Что ты делаешь?

– Меня узнаёшь? Кто я?

– Шод, ты – Шод, что ты делаешь? Мне же больно!

– Значит ты уже вернулся. С возвращением к действительности.

С этими словами он отпустил пальцы Нэва и стал его развязывать. Тот оглядывался с удивлением по сторонам.

– У меня всё болит. – жаловался он. – Я сидеть не могу. Как будто попу отбил об седло или ступеньки все где-то пересчитал.

– По попе я тебе раз двадцать отсчитал, но не помогло, пришлось давить пальцы – так больнее.

– А зачем, вообще, было делать мне больнее?

– В сознание тебя приводил. Ты снова рехнулся.

– А, я вспомнил, там были голоса за дверью, я хотел спрятаться, потом освободиться, потом уже не помню.

– Тебя накрыло. Здесь голоса звучат у всех. Если бы я тебя не связал, то ты бы оказался неизвестно где в этой пустоши или себя искромсал бы оружием.

– Поехали отсюда, я ещё раз не выдержу.

– Утром поедем. Ты сейчас всё равно сидеть не сможешь.

– А если ещё раз будет?

– К этому привыкнуть можно, а ночью мы никуда не поедем. Лошадь понесётся – свернёшь себе шею. Начнёшь орать ночью – услышат кому не надо у самых границ. Очень хочется приключений?

– Не хочется, попу жалко. Мне теперь на животе спать придётся.

* * *

Вечером Твэдх наблюдал закат солнца с вершины башни. К нему поднялся послушник. Он стоял за спиной соображая можно ли сейчас обратиться к главе ордена.

– Я был у короля сегодня. Больше нам ничего не угрожает с его стороны. Мы должны заниматься Хоншедом и орденом некромагов.

– Как скажете, господин.

– Что ты думаешь сам?

– Я не знаю, я не смею высказываться в присутствии…

– Само существование нашего ордена предусматривает смелость предположений, мышления и высказываний.

– Я не уверен, что король окончательно уверен в нашей безопасности для него. Я боюсь…

– Ты прав, но пока этого достаточно.

– Кто из нас может предложить вам помочь?

– Любой, кто сумеет вмешаться и ничего не испортить.

– Как следует понимать Ваши слова?

– Буквально. У нас нет запретов. Каждый сам решает за себя, что он может и что он будет делать.

– Мы будем стараться, хоть я и не всё понял.

– Понимание иногда приходит после завершения всего. Бывает.

* * *

Почти ночью король ещё раз встретился с Шинхаром. Беспокойство его не оставляло. Глава ордена некромагов утверждал, что орден замкнутого пути может представлять опасность. Глава ордена замкнутого пути утверждал, что никакой опасности они не представляют. Верилось больше последнему, но совсем не придавать значения словам некромага не хотелось.

– Шинхар, что Вы думаете про эти два ордена?

– Не знаю. Некромаги пугают больше, но, возможно, это просто внешнее впечатление. Все их обряды, деятельность и прочее. Но, возможно, это из-за того, что они всё время занимаются смертью, душами умерших, вечно крутятся вокруг кладбищ и склепов. Держатся они как-то отдельно от других.

– А кто они вообще такие, эти некромаги? Священник о них упоминал и предостерегал.

– Я знаю немного, но если пройтись по книжным лавкам…

– Скажите, есть что-то такое, чего нельзя найти в наших книжных лавках? Я слышу о них уже в который раз.

– Я думаю, что есть, но кроме лавок есть ещё архивы и библиотеки, причём там хранится книг гораздо больше, чем в лавках.

– Я думаю, что надо выбрать время и прогуляться по лавкам, архивам и библиотекам. Я правлю страной, но мало что знаю обо всём остальном. У меня такое ощущение, что я просто не замечаю что происходит вокруг. Я просто не могу этого заметить.

– Я не знаю насколько это будет полезно. Всё прочитать невозможно, тем более изучить и разобраться.

– Я всегда опасался заговоров. Я думал, что знаю, как заговоры создаются и кем, но теперь я понял, что я ошибался. Я ничего не знаю о заговорах. Как я могу раскрыть заговор, если в нём участвует всё государство? Как я могу разоблачить заговорщиков, если они даже не знают друг друга, но состоят в сговоре?

– Мы столкнулись с врагами, которых нельзя ни увидеть, ни схватить. Нельзя призвать к ответу обстоятельства.

– Но можно призвать к ответу тех, кто их создаёт. Если бы я только мог их найти!

– В этом то и состоит главная сложность. Раньше заговорщики пробалтывались, проговаривались, засвечивались, как-то себя проявляли. Каждому злоумышленнику нужны были сообщники. Без сообщников можно было сделать только что-то мелкое, а теперь…

– А теперь каждый желающий может сколько угодно подготавливать покушение на короля и никто об этом не узнает. Для этого теперь достаточно прочитать книгу и пожелать даже не вслух.

– Может быть изъять все эти книги? – предложил Шинхар.

– Можно запретить книги вообще, но я сомневаюсь, что это поможет. Если то, что мы знаем, теперь хоть частично соответствует истине, то книги даже не нужны. Нужно только иметь желание, а желаний у каждого несчитано.

– Если бы только Вы могли управлять не только их поступками, но и желаниями… – мечтательно произнёс Шинхар.

– Подскажите мне как и я это сделаю! Я сегодня умышленно прервал совещание почти сразу после прихода Твэдха потому, что я не хочу, чтобы мной начали управлять.

– Может быть и это написано в какой-нибудь книге…

– Тогда, Шинхар, найдите мне эту книгу!

* * *

Утром Хоншед засобирался уезжать. Он был серьёзен и сосредоточен. Принц ожидал обычного гадания на картах, но Хоншед отложил карты и отыскал игральную кость.

– Больше я картам не доверяю. Слишком много зависит от рук и слишком много раз нам не повезло за последнее время. – объяснил он Дэаневу. – Надо что-то получше.

– Будешь гадать костью? А сколько мест… – принц пересчитал по памяти все перечисленные Дэаневом места. – И как ты одиннадцать поделишь на шесть?

– С трудом.

Дэанев умолк и стал следить за действиями Хоншеда. Тот разложил шесть карт в ряд, потом разложил под ним второй ряд. Одна карта осталась без пары.

– А с этой что будешь делать?

– В чёт-нечет играть. Будем считать, что у неё пустая пара. Если выпадет, значит гадать надо по новой.

Хоншед бросил кость до потолка – выпала двойка. Он бросил кость ещё раз – выпала тройка.

– Вторая пара, нечётное. Это у нас Гиблое болото.

– А ты уверен, что так будет лучше, чем просто карты тянуть? Как-то странно получается.

– Главное чтобы возможность выпадения всех карт была одинаковая. У парных один из шести и чёт-нечет, значит один из двенадцати. У непарной тоже один из шести и чёт-нечет, значит тоже один из двенадцати.

– Мне один наш придворный математик как-то раз объяснял, как устроены азартные игры. Говорил, что есть даже целая теория по этому поводу. По-моему теория случайностей, кажется.

– И что он говорил?

– Мммм… Я не очень внимательно слушал.

– Меня бы хоть кто-нибудь чему-нибудь поучил!

– А ты разве ничему не учился?

– Сначала учился как все простые люди, а потом понял, что как все простые и сдохну если ничего не придумаю. Денег и желания учиться у меня не было.

– И что ты придумал?

– Ничего не придумал. Мне попалась одна книга, в ней было написано, как использовать знания других.

– А поточнее? – у принца захватило дух.

– Поточнее я тебе её найду и почитаешь сам. Она валяется в почти каждой книжной лавке, не говоря уже, наверно, про архивы и библиотеки. Называется «Научная некромагия» или как-то так и она была не одна. Ещё «Замкнутый путь» и «Множественный мир» были.

– Ладно, поехали, расскажешь по пути про это Гиблое болото.

* * *

Глава ордена некромагов Нучаб с утра был в приподнятом настроении: вчера ему удалось произвести впечатление на короля и опередить Орден Замкнутого Пути. До него дошли сведения, что Хоншед всё ещё жив и Твэдха это неслабо беспокоит.

Достаточно полное переселение души это само по себе редкое явление, а тем более сразу двух. Реже встречается только переселение между мирами, но часто обладатели новых душ долго не живут, а тут такое счастье и сразу.

– Приветствую главу ордена. – по дороге встретился брат по ордену, спешивший в библиотеку. – По какому поводу такая радость?

– У нас душа воскресла, древняя, из эпохи войн за справедливость. И не одна, а, похоже, сразу две.

– Войн за справедливость, говоришь. Значит, четыре с лишним тысячи лет назад. Какое событие! Последствия ожидаются? Тогда битва шла уже между остатками остатков королевств.

– Орден Замкнутого Пути уже весь дёргается. Вчера прибегали к королю, сам видел.

– А кто воскресил?

– Никто из наших. Сама воскресла, а другая следом за первой.

– Сами души не воскресают, значит кто-то постарался.

– Ну это ясно, но сам обошелся, без нас.

– А кто воскрес? Кто-то важный или так себе?

– Дгашхок, и догадайся в ком. – хитро спросил глава ордена.

– Дгашхок тогда и начал эту войну между всеми и со всеми, как борьбу за справедливость. Он выступил против лишних, по его мнению, правил в обществе за всеобщую справедливость для всех.

– Надо же! Я думал об этой эпохе уже никто и не помнит.

– Я и не помнил, недавно перечитал по случаю похождений Хоншеда. Подожди, ты хочешь сказать, что это Хоншед?

– Вот именно, а вторая это…

– …Бывший король Эмкроц, который сумел тогда остановить Дгашхока, захватить его живым и казнить особо изощрённым способом. Сам он потом очень сильно сожалел о содеянном. Дгашхока истязали пять дней, он выдержал в несколько раз больше обычного человека.

– А почему сожалел? С чего это? – удивился Нучаб.

– Эмкроц смог навести хоть какой-то порядок в своём королевстве только после воплощения некоторых замыслов Дгашхока. Собственно, он и править то смог только после того, как сам стал на его место. Под конец жизни он считал казнь Дгашхока самой большой ошибкой всей своей жизни. Чтобы удержать власть ему пришлось измениться самому и настолько, что он стал считать Дгашхока своим главным учителем.

– Теперь у меня не осталось сомнений в кого переселился Эмкроц. Улучшу момент, схожу во дворец и обрадую короля. Подожди, а как ты догадался?

– Легко. Души врагов и друзей часто воскресают парами, а здесь и то и другое сразу. – гордо ответил брат.

– Быть тебе главой ордена, если не главой, то наставником точно.

* * *

В полдень Шинхар посетил короля не с пустыми руками. У короля уже не было сил ничему удивляться.

– Только не говорите мне, что эту книгу Вы тоже купили в лавке.

– Я купил её в лавке. Она лежала среди других.

– И что там напечатали? Очередной способ всеми управлять?

– Почти. Как управлять желаниями людей в будущем, чтобы изменить их поступки в настоящем, которое наступит в будущем в то время, на которое мы влияли, чтобы изменить настоящее.

– Прямо так и пишут? Сложнее не могли ничего придумать?

– Напрямую не пишут, в большей части ссылаются на «Замкнутый путь» и ещё несколько книг по основам естествознания. Частично упоминают «Множественный мир».

– Я даже не буду сейчас это читать, у меня уже нет сил на это издевательство над моими мозгами. То, что они пишут хоть частично возможно?

– Я не нашел в этом ничего невозможного, но… Всё равно, есть более действенные и простые средства.

– Уточните, опять магия или некромагия?

– Нет, «Искусство убеждения». Это книга, в которой написано как уговаривать и убеждать. Я лично проверял и могу сказать, что она действительно помогает.

– Приведите пример, у меня болит голова.

– Ну, скажем, Вы хотите уговорить кого-либо одолжить Вам деньги в долг, а он не хочет соглашаться.

– А почему? Что ему мешает?

– Ну, скажем, он Вам не доверяет, но Вы советуете спросить про Вас у других людей и они рассказывают ему, что вы всегда возвращаете долги с прибавкой. Теперь он Вам доверяет и хочет получить прибавку побольше.

– Я понял, надо говорить кому надо и что надо. Я этим уже лет двадцать точно занимаюсь. Это называется политика. Но у этой книги есть существенный недостаток.

– Уточните, я заинтересовался.

– Очень просто. Надо очень многим очень много говорить, а это небезопасно со всех сторон. А в этих, принесённых Вами книгах, рассказывается, как всё сделать не говоря никому ни слова.

– Вы правы, у нас есть трудный выбор. Или действовать медленно, но надёжно. Или быстро, но как попало. Можно и сразу двумя способами, но это не очень важно. Итоги не очень впечатляют даже в объединённом виде.

– Почему Вы так сомневаетесь?

– Ваше величество, Вы умеете шить, ткать, делать мебель или ковать оружие?

– Что за вздор! Я никогда этим не занимался. Я король, я правлю королевством, и неплохо, смею надеяться.

– Вот именно, каждый умеет делать то, чему его учили, вдобавок ещё и к чему он имеет склонность. Нас не учили ничему из того, с чем мы столкнулись за последние дни. К тому же я сомневаюсь в наших способностях к этим вещам.

– К сожалению Вы правы, мы зашли в тупик. Сами мы ничего не можем и не умеем, а доверять мы никому не можем.

– Вы преувеличиваете. Что-то мы умеем и пользоваться должны мы именно этим, а не бросаться в исследования неизвестного ради сомнительного успеха.

* * *

Твэдх устроил собрание всего ордена сразу после полудня. У него были самые серьёзные намерения. Ждать было больше нельзя. Власть над событиями утрачивалась. До него дошли сведения, что произошло воскрешение сразу двух душ и не простых, а из почти забытой эпохи войн за справедливость. Повторения этих войн нельзя было допустить любой ценой. Это грозило разрушением всех королевств, гибелью почти всех людей и, самое главное, разорением и прекращением существования его ордена.

– Братья мои. Недавно у нас появилась серьёзная угроза в лице Хоншеда. Нам удалось выяснить, что Хоншед стал таким опасным не сам по себе, а после одержимости душой Дгашхока. Я не буду рассказывать вам кто это, вы можете это выяснить сами. Если Хоншеда не остановить, то история повторится.

Бросьте заниматься глупостями, мелкими склоками и всеми вашими личными делами. Направьте все силы на Хоншеда. Нельзя допустить окончательного воскрешения Дгашхока.

– Но господин! – вмешался один из послушников. – Может быть нам следует в таком случае обратиться к другим людям и они легко избавят нас от Хоншеда?

– Они не смогут этого сделать без нашей помощи. Хоншед стал неуловим. Ещё немного и он станет любим всеми. Дальше я пока предпочитаю не думать.

– Но мы поможем любому, кто…

– Это ещё не всё. – прервал послушника Твэдх. – Хоншеда, а точнее Дгашхока не остановят ни смерть, ни казнь, ни болезнь, ни яд ни что бы то ни было подобное. Если умрёт Хоншед, то найдётся другой ему на замену. Нужно изменить обстоятельства так, чтобы Хоншед сам захотел умереть, тогда Дгашхок умрёт ещё на несколько тысячелетий.

– Мы постараемся сделать всё так, как Вы решили. – почти хором ответили собравшиеся. – Мы не допустим такого будущего.

– Будущее должно замыкаться с прошлым, а не быть его продолжением! – завершил собрание Твэдх.

* * *

– Само название Гиблого болота говорит о том, что там кто-то гибнет. – заговорил с Хоншедом принц. – Это я понимаю. А почему там так все гибнут?

– Там есть две причины гибнуть и каждой из них достаточно. Первая причина это мёртвый воздух, который иногда выходит из болота. Огонь в нём не горит, а люди, и не только люди, задыхаются. Сначала тяжело дышать, потом кружится голова и колотится сердце, а потом теряешь сознание и дохнешь.

Иногда бывает и другое: этот мертвый воздух проникает и в постройки, и когда кто-то пытается зажечь огонь, то вспыхивает со страшным грохотом. Людей и животных разрывает иногда на куски и сильно обжигает.

Самое занятное другое: тот воздух, который душит и людей и огонь, собирается внизу, особенно в подвалах или погребах, а тот, который вспыхивает, собирается под крышей или под потолком, но задохнуться можно и там и там.

– А что ещё? Мертвецы из болота не выходят?

– Мертвецы не выходят, а вот насекомые выходят тучами. Известно, что от укуса любого насекомого там можно умереть от тяжелой болезни.

– И много там болезней?

– С десяток будет. От некоторых люди опухают, от других – впадают в жар и бредят, есть такие, от которых гниют живьём, а от некоторых внутри человека заводятся черви и поедают его мясо и внутренности, а иногда и мозги.

– А как же там живут?! Это же убьёт любого! Неужели есть такие люди, которых не кусают комары?

– Необязательно комары, там и вода с заразой, достаточно просто попить из пруда или озера.

– Ну так как же там живут? Или мы единственные, кто туда полезет? Жить мы где будем?

– Жить будем в моих убежищах. Там их три: два снаружи, а одно под землёй. Если повезёт, то и еды прикупим.

– Там ещё и торгуют?! В этом болоте?!

– Ну и что, что в болоте. Не все заражаются и не все заразившиеся дохнут. Я же там был и ничего. Чуть не сдох пару раз, но это не в счёт – сам был виноват.

– А со мной что будет? Я же там не был! Меня же муха какая-нибудь укусит и мне конец! Ты что делаешь?! Куда ты меня ведёшь?!

– А ты хочешь, чтобы тебя убили? – с удивлённым видом спросил Хоншед.

– Шод, я тебе очень благодарен за твои заботы обо мне и за увлекательное приключение, но это уже слишком. Я понимаю, что дворец теперь не самое безопасное место, но лучше проводи меня до столицы или я сам поеду.

Хоншед задумался – такой поворот в его намерения не входил. Надо было спасать Дэанэва от собственной глупости. Основная сложность заключалась в том, что вменяемого объяснения угрозе жизни принца у него не было.

– Ты уверен, что хочешь вернуться?

– Да, уверен. Я понимаю, что ты веришь в предвидение, но это всего лишь предвидение, а Гиблое болото это действительность, и все остальные места, по которым мы собрались прогуляться, тоже.

– Убедить тебя передумать не получится?

– Нет, я так решил. – тон Нэва становился упрямым.

– Хорошо, тогда поехали в столицу, но я тебя предупредил.

Разговор состоялся днём. До столицы можно было добраться к ночи. Дэанев рассчитывал быстро доехать до столицы, попрощаться с Хоншедом и вспоминать всё случившееся, как замечательное и увлекательное приключение. Может быть они ещё увидятся, и не раз.

С угрюмым видом Хоншед ехал рядом с направившемся в столицу принцем. Разговаривать не хотелось. Ничего хорошего от затеи Дэанева он не ожидал. И так за последние дни случалось слишком много непредвиденного и совсем ненужного.

Через пару часов они уже достаточно отдалились от ранее намеченного пути. Чтобы не петлять по лесам Дэанев ехал по открытой местности, по полям и просекам. Слушать Хоншеда, что лучше так не делать и лучше медленнее, но безопаснее, Дэанев не стал. Ему уже основательно надоели эти игры в прятки. Очень хотелось вернуться домой к обычной жизни.

– Да не криви ты морду! – пытался развеселить Хоншеда принц. – Хорошо погуляли, когда всё утихнет, будем встречаться. Я постараюсь папу уговорить.

– Мне всё это не нравится! Настроение у меня плохое и лучше не станет. Я не уверен в твоих замыслах. Может что-то случиться. Мы едем слишком открыто и напрямую.

– Да не переживай ты так, доберёмся, никого вокруг нет. Нас уже здесь не ищут, это точно. Доедем до столицы, я поеду домой, а ты куда захочешь. А, вообще, зачем ты со мной едешь?

– Одного я тебя не отпущу. Ты меня спас и я не брошу тебя одного на верную смерть.

– На какую смерть? Никто здесь меня не ждёт. Места обжитые вокруг, дорог много. Это мы когда сбежали таскались по диким местам, а здесь другое дело.

Спорить можно было долго. Хоншед бросил пустое занятие. Если человек не хочет слушать, то объяснять ему бесполезно. Оставалось надеяться на лучшее и ехать побыстрее.

– Скоро, скоро доедем. – не унимался Дэанев. – Главное добраться до дороги на столицу, а там уже…

Раздался лёгкий свист, звон удара и Хоншед свалился с лошади. В боку, немного спереди торчала арбалетная стрела. Дэанев побледнел и пустил лошадь галопом по кругу. Шод лежал на земле и не подавал признаков жизни.

Что теперь делать Нэв не знал. Он был верхом на открытом месте, Шод мёртвый лежит на земле, а где-то рядом кто-то целится в него из арбалета. Ускакать как можно быстрее он не мог – его могли уже поджидать где угодно. Было просто страшно – он чувствовал себя мишенью.

Впереди было небольшое поле, через него можно было промчаться галопом и никто там не смог бы легко спрятаться. Надо быстрее туда, там не смогут легко подстрелить, и бежать, бежать отсюда! В такую засаду попасть у самого дома почти!

Нэв гнал лошадь галопом к полю. Сердце колотилось так, что кружилась голова. Оставалось уже немного… Что-то мягкое и тяжелое ударило его в живот так, что он сложился пополам и чуть не вылетел из седла. От удара он задёргался и лошадь пошла кругами. Чьи-то руки схватили его и стянули с седла на землю.

– Связывай давай! Пока не очухался. Второй где?

– Там валяется, его убить пришлось: двоих мы не потянем.

– Остальные наши где?

– А я знаю? Я уже здесь, а третий может лошадь шарит или с того снимает, что есть.

Дэанев почувствовал, что его связывают так, что руки оказались на затылке, а верёвка под шеей. Рот заткнули и завязали тряпкой, на голову надели мешок, ноги тоже связали, но ходить некрупным шагом он мог. Его погрузили поперёк седла на собственную лошадь и повезли в лес. Люди в масках продолжали переговариваться.

– Где третий? Он уже должен быть здесь.

– Значит будет позже. Мы не можем ждать.

– Значит свою долю он, считай, подарил нам.

– Долю он возьмёт, того же завалили, а этого поймали.

– Та доля меньше. На раздел надо всегда успевать, а то обделят.

– Твоё то какое дело? Не твоя же доля!

– А чтобы предъявления обвинений мне не было, я вас знаю.

– Да не будет, поделим.

– Всё, сваливай, приехали.

* * *

На приём к королю ближе к вечеру пришел Твэдх. Король уже не вёл ставших обычными за эти дни ежедневных совещаний. Всё, что только было можно сделать, он уже сделал. Оставалось только ждать.

– Ваше величество, у меня есть для Вас сведения.

– Вы, наверно, хотели сказать новости.

– Нет, именно сведения, новости мы не собираем.

– Ну хорошо, что Вы можете мне сообщить.

– Воскресла душа Дгашхока.

– Кто это такой и почему Вы мне об этом рассказываете?

– Вам лучше самим перечитать историю, так будет лучше, я могу что-то пропустить.

– Хорошо, я вызову историка. Почему это так важно?

– Дгашхок воскрес в теле Хоншеда.

– … – король весь передёрнулся при упоминании этого имени. – Немедленно продолжайте, чем это грозит?

– Это грозит серьёзными бедами всем. Историк Вам расскажет лучше и подробнее.

– А с Дэаневом что будет? Он же сбежал с этим Хоншедом!

– Это вторая часть моего сообщения. У нас есть основания считать, что он вселил в себя другую душу.

– Чью? Как он мог?

– Король Эмкроц, который четыре с лишним тысячи лет назад казнил Дгашхока.

– Король… Король это уже лучше. В принцев, сыновей королевскго происхождения, вселяются души королей. Не думаю, что это хорошо, но это лучше, чем неизвестно кто.

– Не торопитесь радоваться, тогда Эмкроц казнил Дгашхока, но позже об этом сильно сожалел. Теперь он вернулся для того, чтобы исправить ошибку, которую, по его мнению, совершил четыре с лишним тысячи лет назад.

– Так, подождите. Мне кое-что становится ясным в Вашем изложении. Дгашхок воскрес неизвестно зачем в Хоншеде, не буду пока уточнять, а Эмкроц в моём сыне чтобы исправить свою ошибку с Дгашхоком, а ныне с Хоншедом, и помог тому сбежать. Всё логично!

– Я прошу позволения удалиться. Мне пока больше нечего Вам собщить. Я постараюсь выяснить больше.

– Подождите, это всё?

– Да, к сожалению. Пока мне больше нечего сказать.

– Постарайтесь, Твэдх, я очень на вас надеюсь. Вызвать ко мне Шинхара, Агхаба и главу ордена некромагов!

* * *

Дэанева сдёрнули с седла на землю. Он пытался осмотреться, но мешок с него не сняли, а освободить руки было невозможно. Рядом раздавались те же голоса, но к ним прибавились новые.

– Вот, привезли одного.

– А второй где?

– Одного мы убили, втроём двух мы бы не потянули.

– А где ваш третий?

– Не знаем, деньги как договаривались, с ним позже поделимся.

– Дело ваше, что привезли?

– Мальчика, лет примерно шестнадцать.

– А может уже не мальчик? Посмотрите и проверьте.

Нэв почувствовал, как с него снимают одежду. Кто-то взялся руками за его письку и слегка дёрнул за шарики. Нэв дёрнулся, неужели отрежут? Он слышал о таком, но никогда не думал, что его это может коснуться.

– Мальчик настоящий, спереди точно.

– А сзади?

Опять! Неужели никогда это не кончится?! Его попытались согнуть, но он сопротивлялся. Удар кулаком в живот был такой, что колени у него упёрлись в подбородок. Он почувствовал, что половинки сзади разводят в стороны и приготовился уже прощаться с задницей, но только услышал.

– Сзади тоже целенький, ещё не пользовались. Такой дорого стоит! Зубы тоже должны быть целые.

– Должны – значит показывайте, я вам деньги плачу.

У Нэва наполовину сняли мешок с головы, так, что он был всё ещё на глазах, выдернули тряпку изо рта и захватили сзади рукой за шею. Он вспомнил, как его так же в тюрьме держал Хоншед, но то был Шод и… Но откуда у Шода такие приёмы? Жалко, что теперь не спросишь. Шода убили из-за него, из-за его глупости, тупости и упрямства.

Нэв попытался укусить пальцы, которыми потянули его за щёки, но челюстью пошевелить было невозможно. В его рту за щеками водили пальцами по зубам, видимо, пересчитывая.

– Зубы тоже все. Можешь сам проверить.

– Не буду, я верю, вот ваши деньги.

– А может накинешь за качественный товар?

– На сколько договаривались, кости у него целые?

– Можете проверить сами. Мы старались.

Нэв почувствовал, что его щупают по рёбрам, рукам, пальцам… Тряпку запихнули обратно в рот, мешок опять надели на голову. Ясно было одно: он попал к работорговцам. Убивать его не будут, но точно продадут и неизвестно кому.

– Ладно, хорошо старались. Зубы все, глаза целые, попа целая, кости целые, писька не резаная. Но это уже пусть смотрит, кто купит – резать или не резать.

Его опять бросили на лошадь и повезли шагом. Те двое исчезли, скорее всего это были наёмники. Теперь было ясно, что его ждёт в будущем. Его продадут кому-нибудь для чего угодно. Он вспоминал рассказы о том, что делали с рабами, и жить не хотелось.

Рабство было вне закона, но кроме огромного острова, на котором располагался Елмаденвинал, были ещё и другие острова с другими королевствами, где рабство считалось обычным явлением. Участь раба была от завидной до ужасной.

По разным сведениям рабы могли пробовать пищу или ходить вокруг господина, чтобы того не застрелили издали. Могли просто читать вслух хозяйским детям или развлекать хозяев. Некоторые из рабов жили настолько хорошо, что вызывали нестерпимую зависть у вольных людей.

Но были и другие крайности и странности. Рабов лишали пола и отправляли обслуживать жен, которых не могли удовлетворить мужья, иногда мужья сами использовали рабов вместо жен или в качестве мужей. Некоторые просто срывали на рабах злость и истязали их по своему усмотрению.

Были и особо изощрённые случаи. Доходили сведения, что некоторые рабы покупались для того, чтобы доставить удовольствие любимому жеребцу или ослику. Рынки рабов предоставляли товар любого пола и возраста на любой вкус. Нэв представил себя под жеребцом, быком или ослом и ему захотелось умереть. Вместо приключения со счастливым концом и долгого царствования закончить жизнь в качестве игрушки для любимого животного хозяина-извращенца.

Сопротивляться было бесполезно. Эти люди умели обращаться с живым товаром. Все возможности убежать были исключены заранее. Он послушал голоса и попытался их сосчитать. Был один главный работорговец и при нём четыре охранника. Все были на лошадях, это было ясно по стуку копыт. Даже в свободном состоянии и с оружием он бы не смог справиться с ними, разве что Шод, но Шод мёртв из-за него, урода и придурка.

Он спас Хоншеда, да, он его спас, но он же его и убил, убил своей глупостью и упрямством. Шод знал, что погибнет, но всё равно поехал с ним, чтобы хоть как-то помочь и, может быть, образумить. Шод пожертвовал собой ради него и пожертвовал напрасно. Шод, который столько раз спасал его, и, скорее всего, спас и от очередного внутридворцового заговора. И этот Шод теперь лежит на дороге, убитый из-за него, а его самого везут на продажу.

* * *

Твэдх вечером поднялся на башню. Солнце каждый день уходило за край земли чтобы завтра выйти с другого края и в этом была основа спокойствия и порядка. Это было самое предсказуемое из предсказуемого. Хотелось бы, чтобы все события были также предсказуемы.

– Господин, – следом на башню поднялся один из братьев ордена. – Вы сегодня были у короля. Есть что-нибудь новое?

– Да, теперь король знает, кто и в кого вселился. Мы опередили орден некромагов. Хоншед исчез из будущего. Возможно, что навсегда, но нельзя быть настолько уверенными.

– А может быть так, что он исчез, но остался жив?

– Может. Если ты сейчас пойдёшь бросаться с башни вниз головой, то в будущем ты на время пропадёшь, может быть, но если ты передумаешь в последний миг, то снова появишься.

– Как такое может быть?

– Будущее меняется не мгновенно. В нём есть много возможных путей и не все из них можно видеть сразу.

– А можно использовать известные нам средства?

– Уточни какие и я скажу.

– Символы сосредоточения внимания.

– Я или кто-то ещё запрещал их использовать?

– Нет, но…

– Вот именно. Если что-то делать в нашем ордене будет запрещено, то ты, несомненно, об этом узнаешь.

* * *

Поздним вечером к королю явились все трое вызванных. Нучаб пришел последним – его долго не могли найти. Король злился из-за его отсутствия, но управлять людьми, которые могли говорить с собственными предками всегда было нелегко. Нучаб начал первый.

– Я так понимаю, что ты хочешь услышать, кто вселился в твоего сына, и кто такой Хоншед на самом деле?

– Да как ты смеешь обращаться ко мне на ты! Я же прикажу тебя до смерти запытать.

– Я смею обращаться на ты к очень многим королям из тех, которые жили. Почему я должен делать для тебя исключение?

– О твоём поведении поговорим позже. Ты обвиняешься в серьёзном государственном преступлении, точнее двух. Создании государственного преступника путём призывания и вселения опасной души и нанесения вреда сознанию принца тем же способом.

– Это глупость и бред. Вселить душу в тело человека без его желания невозможно, иначе некромагия не была бы такой трудной.

– Ты лжешь, что ты можешь сказать в своё оправдание.

– Для начала откройте и прочтите хоть одну книгу по некромагии, Шинхар их насобирал за несколько дней достаточно.

– Твоя дерзость возмутительна. То, что ты ещё не в комнате пыток, только потому, что я жду от тебя помощи.

– А орден замкнутого пути уже помощь предложил?

– Я думаю, что ты уже знаешь ответ. Сегодня…

– Я знаю, что было сегодня. Я спрашиваю: что вы все знаете о некромагии? Я не вижу смысла продолжать разговор если кроме меня никто не понимает ни слова.

– Хорошо, можешь в нескольких словах изложить нам основы некромагии? Только без вашего обычного бреда.

– Если кратко и в нескольких словах, то есть четыре основы некромагии. Четыре закона, лежащие в её основе. Закон необратимости. Это значит, что воскрешение мёртвого тела невозможно ни в каком случае и никакими способами. Закон переселения. Это значит, что для воскрешения души нужно живое тело. Закон сохранения количества жизни. Это значит, что для продления одних жизней требуется сокращение других. Закон обратного хода. Это значит, что тело можно омолодить через поглощение и передачу ему жизни других тел. Всё остальное это уже не некромагия, а знание ордена замкнутого пути.

– Почему же вы тогда говорили, что они вам мешают, если вы сами используете их знание?

– Да, мы используем их знание, а они лезут в наши дела. Это не одно и то же. Прочитайте для большего понимания «Замкнутый путь» или «Множественный мир».

– И, тем не менее, мы вернёмся к моему вопросу. Я хочу знать что и кто сделал с принцем?

– Я не могу знать точно, но могу догадаться что произошло.

– Этого достаточно, говори.

– Хоншед, скорее всего, занимался некромагией для своих целей с использованием знания замкнутого пути или множественных миров. А может быть и наоборот, но это не важно. Он открыл дорогу Дгашхоку в наше время. Удержать силу Дгашхока он не смог и стал его воплощением в какой-то степени. Как только воплотился Дгашхок, открылась дорога для его врага в молодости и лучшего друга в старости, когда Дгашхок был уже много десятилетий мёртв – Эмкроца.

– Как он мог быть его другом, если он был много десятилетий мёртв? Что это ещё за мёртвые друзья?

– Проще, он был бы его другом, если был бы жив. Эмкроц так считал. Так понятнее?

– Вполне. Значит, орден некромагов никаким образом к случившемуся непричастен.

– Вот именно. Эмкроц бросился исправлять ошибки далёкого прошлого, когда встретил Дгашхока. Именно поэтому принц и помог сбежать Хоншеду.

– То, что ты говоришь, настолько невероятно, что я тебе поверю. Выдумать такую изощрённую ложь ты бы не посмел. Что нам теперь делать? Где искать моего сына? Что делать с Хоншедом?

– Ничего не делать. Теперь уже ничего делать не надо. Всё, что мы можем, это устранять последствия их деяний. Разве что орден замкнутого пути станет им поперёк дороги, но я бы на их месте не рискнул: объединённая сила этих двух душ слишком велика.

– А если они всё же рискнут?

– Тогда поплатятся все – Дгашхок при жизни был беспощаден.

– А ваш орден будет на чьей стороне?

– На своей, как и Орден Замкнутого Пути.

– Вы же должны защищать своего короля!

– Мы верноподданные, а не самоубийцы. Рисковать жизнью и умереть это не одно и то же.

– Что они будут делать если они опять встретились?

– Исправлять ошибки, которые совершили в прошлом.

– А если мы просто не будем вмешиваться вообще?

– Орден замкнутого пути всё равно вмешается. Они не потерпят, чтобы будущее изменилось, и не только они.

– Значит выхода у нас нет?

– Я уточню, у нас нет выхода, который нас бы устраивал, точнее всех вас. Я ответил на все вопросы?

– Да, лучше бы ты на них не отвечал. Убирайся!

* * *

Лошади остановились. Ехали они уже очень долго и, скорее всего, уже наступала ночь. Разговоры шли на неизвестном Дэаневу языке. Кормить его, очевидно, не собирались. Слабый от голода раб не сбежит и не будет сопротивляться. Напоить, скорее всего, тоже собирались при удобном случае и никак не сейчас.

Он понял, что ошибался. Его сняли с лошади, перевернули, с нижней половины лица сняли мешок и в рот через тряпку стала просачиваться вода.

– Пей, пей, сдохнешь. – говорили ему на его родном языке.

Дэанев жевал тряпку и вода мелкими глотками проникала в рот. Он попытался мычать, чтобы тряпку вынули и напоили его как обычно, но его опередили.

– Пей, тряпку пей, кричать будешь без тряпки.

Эти люди знали всё. Они знали, что может быть на уме у свежепойманного раба. Ради того, чтобы один раз заорать и, может быть, кто-нибудь услышит, многие были готовы на всё. На жалость можно было не рассчитывать.

Его напоили, вернули на место мешок, но на лошадь не погрузили. Может быть они собирались ночевать или просто задерживались. Вокруг была возня, люди переговаривались, что-то кричали. В лесу раздавались громкие и непонятные звуки.

Дэанева снова зашвырнули на лошадь, но никто никуда не тронулся. Возня вокруг него продолжалась. Лошади задёргались и пытались разбежаться. Через мешок ничего не было видно, но слышно было прекрасно. Работорговцы сели на лошадей и кружили вокруг него. Было такое ощущение, что только его лошадь стоит на месте.

Голосов становилось всё меньше и вскоре они прекратились совсем. Дэанева стянули с лошади на землю и кто-то стоя сзади снял мешок с головы. Человек обошел его спереди и у Дэанева похолодели внутренности – перед ним стоял Хоншед.

– Так, значит ты ещё жив. Это я понимаю. Единственное, чего я не понимаю, это почему мои уговоры на тебя не действуют. У работорговцев управляться с тобой получалось гораздо лучше, а ведь и дня не прошло, а они из тебя вон какого человека сделали!

– Ммммм…

– Не надо ничего говорить, я и так всё знаю, что ты мне скажешь. Я тебе потом расскажу, почему я жив, а с тобой придётся провести разъяснительную беседу.

В руках Шода появилась плеть, он свалил Нэва на четвереньки и со всей силы ударил по заду плетью. Нэву показалось, что он сейчас умрёт от боли. Душевная боль была не меньше. С одной стороны, Шод имел все права злиться на него и срывать злость, как ему хотелось, так что это он ещё легко отделывается. С другой стороны, пороть плёткой своего друга, к тому же спасшего твою жизнь, как-то неправильно даже в воспитательных целях.

– Я знаю, что ты меня спас, поэтому и мне не всё равно, что с тобой будет. Я из тебя дурь выбью. За моё спасение я тебе вечно благодарен, но это не значит, что я должен умереть потому, что тебе дурь в голову ударила. Умереть надо за что-то важное, существенное, а не за чью-то случайную придурь.

Шод продолжал пороть по заднице Нэва так, что тот орал бы на весь лес, если бы не тряпка во рту. Шод был прав, Нэв это понимал, но боль была сильнее.

– Если до тебя не доходит через голову, то дойдёт через задницу! За чужую дурь всегда страдает противоположная сторона. Что там у тебя противоположно голове? Попа? Значит бедной будет попа!

Плеть Шода проходилась и по ляжкам и по половинкам Нэва. Каждый удар заставлял его дёргаться, как от огня, глаза лезли на лоб.

Я кожу не попорчу, поэтому одежду с тебя не снял, иначе плеть до мяса разрубит, а вот толк, без сомнения, будет. Пусть не только у меня бок болит. Думаешь, что плеть бьёт больно, а стрела из арбалета не больно? А вот и неправильно!

У Нэва уже непроизвольно лились слёзы. Терпеть такую порку было очень тяжело. Хорошо ещё, что не по голому телу порет – думал он, тогда бы точно конец.

– Я тебе говорил, что ехать надо на Гиблое болото? Говорил. Я тебе говорил, что не надо ехать в столицу? Говорил. Я тебе говорил, что ты погибнешь? Говорил. Ты меня слушал? Не слушал!

Нэв молчал. Дело было не в затыкавшей рот тряпке, а в том, что говорить было нечего. Возражать против правды было трудно. При всей болезненности убеждения Шод был прав.

– А теперь я тебя развяжу и мы поедем на Гиблое болото, куда тебя, кстати, и везли работорговцы. Но ты же решил, что сможешь своим упрямством изменить свою судьбу.

Шод развязал Нэва и усадил на землю. Нэв сидел с большим трудом и порка была не последней причиной этого. Шод с жалостью посмотрел на него и погладил по спине.

– Бедный, что они с тобой сделали. А ещё и от меня досталось. Ты хоть целый? Ничего тебе не покалечили?

– Зачем ты меня выпорол? Да ещё так сильно! Не мог просто сказать? Больно же до невозможности! Ну ударил бы пару раз, если тебе так уж хотелось.

– Мало – ты не понимаешь. Тебе я говорил, что надо делать и что будет, но ты не слушал.

– Как ты живой остался?

– Потом расскажу. Сейчас надо собрать барахло и лошадей. Надо переночевать и отправляться.

– Слушай, можешь объяснить мне почему ты гладишь меня, как собаку по спине? Я же не животное.

– А как ещё можно выражать свою доброту? Я умею только бить и гладить. Людей я люблю меньше, чем животных, а животным это нравится, когда их гладят.

– А ты разговаривать пробовал?

– Пробовал, не помогает, не буду больше тебя гладить, раз тебе так не нравится.

– Да ладно, раз ты по-другому не умеешь. Как-то всё равно успокаивает, хоть и непривычно.

– А ты не только обидчивый и соображаешь плохо, но ещё и ненаблюдательный до предела. Кто тебе сказал, что меня убили?

– Я сам видел, как ты лежал на земле с арбалетной стрелой в боку.

– Значит, что стрела арбалетная ты понял?

– Да, толстая такая, короткая.

– А что ещё ты увидел?

– Тебя на земле со стрелой в боку.

– И это всё, что ты увидел?

– Да.

– И тебя ничего не удивило?

– Нет, что меня должно было удивить? Мой лучший друг лежит на земле со стрелой в боку. Кто-то, возможно, целится в меня из арбалета, а я должен ещё чему-то удивляться?

– Значит так, мы когда до убежища моего доберёмся, я тебе занятие найду. Буду на полу мелочь всякую раскладывать, тебе показывать, а потом тебя выгонять, что-то менять и тебе снова показывать, а ты будешь мне говорить, что изменилось. Понятно?

– С какого перепугу я такое буду делать?

– Потому, что нельзя быть на свете таким дураком! И не видеть ничего дальше собственного носа, а что видеть, то не замечать!

– Чего я ещё не заметил?

– Шод очень пристально посмотрел на Нэва немигающим взглядом – тому стало не по себе. Что-то в рассказе Шода его настораживало. Казалось, что Шод ему на что-то пытается намекнуть, но только он не понимал на что.

– Я понял, стрелы на тебя не действуют. Они не пробивают твоё тело. Наверно это из-за…

– …того, что ты придурок. Ещё глупее ничего не мог придумать? Может быть у меня ещё и раны сами зарастают мгновенно? Может быть я, вообще, бессмертный?

– А что тогда? Что я должен думать, если я сам видел, как стрела воткнулась тебе в бок и ты повалился на землю. Я сам видел эту стрелу, она торчала сбоку из твоего живота, а вокруг…

Нэв замолк и поймал себя на мысли, что Шод прав насчёт придурка. Придурок он и есть придурок, сколько его ни стегай по заднице плетью. Захотелось самому взять плеть и отхлестать себя. Шод молча смотрел на внезапно умолкшего Нэва.

– А почему крови не было? – медленно переспросил он Шода.

– А ты подумай ещё и сам поймёшь хоть что-то.

– В самом первом убежище я видел у тебя доспех, но я не видел, как ты его надевал, когда мы уезжали.

* * *

Удар арбалетной стрелы пришелся в бок с уклоном назад. Хоншед еле удержался в седле, но понял, что лучше изобразить убитого. Неизвестно, сколько ещё арбалетов нацелено на них. Он не был удивлён такой засаде, учитывая, что Дэанев погнал напрямую без всяких предосторожностей.

Когда Дэанев решил ехать в столицу, Хоншед не был удивлён. Они жили так, что выдержать это мог не каждый, а тем более привыкший к роскоши принц. Отговорить его не получилось и оставалось только ждать случая, который вразумит Нэва. А учитывая то, что опыта таких похождений у того нет, то ждать придётся недолго.

Пока по пути в столицу Нэв забежал за кустики, Шод выволок из поклажи свой тяжелый, но очень прочный доспех и надел его под одежду. Ходить в такой броне было очень тяжело, но на лошади ездить можно было вполне. Броня закрывала только живот и грудь, пробить такую мог только очень сильный арбалет и почти в упор, а по рукам, ногам и голове стрелять с большого расстояния мало кто станет. Надо было только следить, чтобы они не ехали слишком близко к лесу.

Оставалось ехать рядом с Нэвом, ожидать засаду и надеяться, что или удастся всё-таки по пути его отговорить от самоубийственной затеи, или что он ошибся и ничего не произойдёт. Так что внезапное нападение не было таким уж неожиданным.

Когда он упал на землю и притворился мёртвым, Нэв заметался вокруг и понёсся к полю. Уже совсем далеко было видно, как он дёрнулся в сторону, как от удара. Хоншед лежал один на земле рядом с лошадью. Из леса вышел человек с арбалетом в руках.

Так, значит один здесь с арбалетом, а остальные занялись Нэвом. Только бы они его не убили, хотя тогда бы они уже это сделали прямо здесь. Хоншед не шевелился. Бок болел, но это было терпимо. Не тот арбалет и не то расстояние, чтобы кости под бронёй ломать и внутренности отбивать.

Человек в маске подошел ближе и наклонился над Хоншедом. Он собирался поискать, что было ценного на его теле, и лошадь с грузом тоже что-то стоили. Хоншед не подавал признаков жизни, стрела торчала в боку, а руки закрывали место, куда она воткнулась.

Человек взялся руками за одежду Хоншеда. Под одеждой прощупывалась броня. Добыча ценная, даже с учётом пробитой стрелой дырки. Человек попытался расстегнуть одежду.

Хоншед ударил врага в переносицу кулаком и ногой под колено – тот рухнул на землю слегка взвыв. С разворота Хоншед выхватил из-за пояса кинжал и всадил его противнику в глаз до упора.

Вот так, одним меньше, теперь меня искать некому, остальные где-то рядом занимаются Нэвом, надо посмотреть сколько их там. Он увёл лошадь в сторону, откуда пришел человек с арбалетом, оставив того лежать на дороге, а арбалет и стрелы прихватил с собой.

Лесом он добрался до места, где сбили с лошади Нэва. Тела не было, значит его увезли, скорее всего работорговцы. Это упрощало задачу. Работорговцы на острове сами не охотились, а нанимали кого-нибудь из местных. Значит есть ещё один-два человека из нанятых и три-шесть работорговцев где-то неподалёку.

По следам он догнал ещё двоих. Можно было бы попробовать вырезать их сейчас, но это было слишком рискованно. Рядом могли быть и наниматели. Надо было ждать.

Ещё немного и те двое выбрались к пяти работорговцам. Нэва осмотрели, расплатились и все разошлись в разные стороны. Торопиться за работорговцами не стоило, надо было сначала подчистить самую мелкую шайку.

Долго ждать не пришлось. Удержаться от пересчитывания денег они не смогли, а может быть собирались припрятать и прикарманить себе часть побольше. Первым же выстрелом из арбалета Хоншед продырявил голову одному из них. Другой бросился бежать вопя проклятия и оскорбления про своего подельника.

Так, хорошо, значит он думает, что на них напал их же собственный подельник, я же лежу мёртвый на дороге. Пусть он так и думает. Теперь займёмся работорговцами, впрочем, может быть удастся добить и последнего оставшегося.

Последний оставшийся бегал с воплями по лесу и проклинал своего приятеля. Он потерял самообладание и метался кругами. Где-то рядом должен был быть кто-то с арбалетом и этот кто-то целился сейчас в него. Шод просто обошел его кругом и сзади убил одним выстрелом, когда тот отвернулся.

Теперь оставалось истребить работорговцев. В открытую с ними можно было справиться, но если бы они бросились уходить вскачь, то Нэв мог рухнуть с лошади и свернуть себе шею. Надо было перебить их по одному или когда они остановятся на ночь.

Единственной хорошей новостью было то, что работорговцы направились в сторону Гиблого болота, что неудивительно, учитывая товар, который они везут. Значит добираться, когда всё закончится, будет легче.

Почти ночью работорговцы остановились на ночлег. Это было очень хорошо, с ним было два арбалета и двоих можно было убить сразу. Больше двух сторожить не будут, а лягут спать они рано.

Хоншед подобрался ближе к работорговцам со стороны леса и громко начал разговаривать сам с собой на два голоса. Работорговцы забеспокоились, скорее всего они думали, что это те самые наёмники с их деньгами. Места были глухие и можно было получить деньги назад, а товар был уже с ними. Двое охранников направились в его сторону.

Хоншед приготовил арбалеты. Стрелять придётся два раза и почти в темноте. Промахнуться нельзя, особенно в первый раз. Двое подошли уже близко и искали кто и с кем спорит. Первый же выстрел убил одного из них наповал, другой закричал и бросился назад. Второй выстрел свалил и его.

Оставшиеся трое вскочили, швырнули Нэва на лошадь и кругами завертелись вокруг него. Они не могли видеть, что произошло, но слышали крик и приготовились к нападению. Ещё немного и они поймут, что их осталось только трое – думал Хоншед взводя арбалеты. Трое кричали на своём языке, видимо звали.

Он обошел их с другой стороны, чтобы создалось ощущение, что нападение произошло со всех сторон, и выстрелил в одного из них. Он сделал выстрел с неясным криком, чтобы нарочно привлечь внимание. Один оставшийся в живых бросился вперёд, в сторону, откуда он слышал звук. Когда он оказался достаточно близко, чтобы оставшийся возле Нэва не увидел что произошло, Хоншед убил его одним выстрелом в голову так, что тот даже не выпал из седла.

Последний из работорговцев крутился возле Нэва и ждал своих охранников. Видеть, кто к нему едет, он не мог и Хоншед взвёл арбалет, скинул с лошади труп и влез в седло как будто он и есть охранник. В полутьме было не различить, кто едет, а когда увидит, то будет уже поздно.

Работорговец ехал ему навстречу и что-то кричал. Хоншед быстро выхватил из-за спины арбалет и выстрелил ему прямо в лицо. Был небольшой риск промахнуться, но Хоншед помнил про броню под одеждой. Работорговец рухнул мёртвый с лошади. Все пятеро были мертвы.

Хоншед осмотрелся на случай непредвиденных осложнений и подъехал к лошади, на которой поперёк лежал Нэв. Он был связанный, но на вид живой и целый. Шод снял его с лошади, поставил на ноги и стянул с головы мешок. Дэанэв был жив.

* * *

Наутро король вызвал к себе Нучаба. На этот раз вопрос ставился более чётко: причастны ли некромаги к существующим бедам или просто приписывают себе чужие заслуги? В этом вопросе надо было окончательно разобраться и время было подходящее.

– Я пришел… – начал Нучаб.

– …чтобы нахамить своему королю. Можешь не пытаться, меня уже это не впечатляет. Я требую, чтобы ты ответил мне на несколько вопросов.

– А если я не смогу на них ответить?

– А вот тогда и узнаешь, я решаю что делать.

– Как хотите. – тоскливо ответил Нучаб.

– Я хочу знать какие задачи ставит перед собой ваш орден?

– Никаких особенных задач: мы изучаем и практикуем общение с душами и переселение душ, продление и сокращение жизни.

– А ты знаешь, что только король может решать кому жить, а кому умереть? Или ты не слышал о королевской власти?

– Вы читали хоть одну книгу по некромагии? Если…

– Вы? Это уже лучше. Я задал тебе вопрос и требую на него ответить. И ты на него ответишь!

– А если я не отвечу?

– А если я найму некромагов и они превратят существование твоей перевоплотившейся души в кромешный ад?

– Значит книгу Вы всё-таки читали… Мы не препятствуем королевской власти и не стремимся укоротить чью-то жизнь. Чаще мы делаем совсем наоборот.

– Вот как, расскажи мне об этом. Как это можно магией продлить жизнь, к тому же магией смерти.

– Я приведу грубый, но понятный пример.

– Да, ты уж постарайся.

– Вот представьте себе двух человек, у одного больная печень и он скоро умрёт, но лёгкие у него здоровые, а у другого больные лёгкие и он скоро умрёт, но у него здоровая печень.

– Это я понимаю, продолжай.

– Если мы отнимем часть жизненной силы у лёгких первого и передадим второму, а у второго отнимем часть жизненной силы печени и передадим первому, то они каждый проживут дольше потому, что теперь у них и лёгкие и печень развалятся одновременно, но позже, чем было бы раньше.

– То есть вы уравниваете всё?

– Ну можно и так сказать. В моём примере тело человека живёт столько, сколько живёт его жизненно важная часть с самым меньшим сроком жизни. Вы же не представляете, чтобы человек жил без сердца, лёгких, печени, почек или мозгов.

– Про мозги ты неправ, но это неважно.

– Мы можем сократить жизнь одних органов и продлить других, а в итоге…

– Я понял, вы что-то вроде лекарей. Можете травить и можете лечить. Это мне понятно, но есть ещё и другой вопрос, более важный.

– Я Вас внимательно слушаю.

– Вы можете воскрешать души?

– При удачном стечении обстоятельств можем.

– Воскрешение Дгашхока и Эмкроца – ваших рук дело?

– Не наших, но некромагии научиться может каждый и не вступая в орден. Это не такая сложная наука…

– Ты не ответил на вопрос. Если ты думаешь, что сочинять вредоносные книги – не преступление, то сильно ошибаешься.

– Мы уже почти ничего не сочиняем – всё уже сочинили до нас и не одну сотню, если не тысячу лет назад.

– Без вас все эти сочинения давно были бы забыты.

– Кому нужно – те всё равно нашли бы.

– Хорошо, ваше переселение душ можно сравнить с выпусканием на свободу преступников.

– Не всегда…

– Не перебивай! Преступник проводит остаток жизни в тюрьме, на галерах или в каменоломнях. Ваша наука позволяет его после всего этого воскресить неизвестно в ком и он продолжит свои злодеяния.

– Ваше величество не совсем удачно всё представили.

– Откуда столько уважения? И почему неудачно?

– Потому, что, по-вашему мнению, что совершает человек, который выпускает преступника на свободу или помогает ему совершить побег и кем он является?

– Он преступник и совершает преступление.

– Вы полностью ответили на свой вопрос. Преступления можно совершать не только обычными средствами, но и магией, только раскрывать последние сложнее.

– Ты один такой умный или кто-то ещё об этом знает?

– Орден Замкнутого Пути знает всё, почти всё.

– Опять Орден Замкнутого Пути… Ты свободен, но придумай как загнать вызванную душу обратно.

– Никак, пока человек, в который её в себя вселил, от неё не откажется по своей воле.

– Я же сказал, ты свободен, и всё равно подумай.

* * *

С утра Твэдх был мрачен. Хоншед опять воскрес и умирать не собирался. Обычные средства не действовали, а применять магию… Как бы ни рассуждали маги, шаманы, чародеи, волшебники, колдуны и прочие мошенники и не совсем, но магия существовала и были весьма серьёзные основания для её существования.

Орден некромагов пользовался магией, как только мог: на опасность они просто не смотрели по своим убеждениям. Сама по себе магия была безобидна, но огонь тоже безобиден, пока не загорится склад соломы или дров.

Выбор был простой, несмотря на всю его сложность: или оставить Хоншеда и Дэанева в покое и смотреть, что они натворят; или применить самую мощную магию замыкания миров и ждать, что это поможет. Но если предсказать последствия деятельности этой пары можно было достаточно легко, а ещё к тому же и продолжать делать им пакости в расчёте, что хоть одна да сработает, то предсказать последствия применения столь сильной магии было уже невозможно.

Применений за всю историю было немного и каждое из них заканчивалось такими последствиями, что на много тысячелетий отбивало охоту применение повторять. От самой магии вреда было немного, если её использовать только для предсказания или вмешательства в будущее или переселения душ, чем занимались некромаги, но если применить магию замыкания для призыва демона из другого мира…

На это Твэдх был ещё не готов. Кто-то в ордене уже пытался применить магию, но это были слабые попытки. В одиночку демона не призовёшь, тут надо человек десять, если не сто. Пусть пока пробуют малыми силами. Применить массовую одержимость для поимки двух воскресших любителей приключений пока ещё рано. Это будет стрельба из арбалета по мухам.

* * *

Тем же утром к королю пришел Шинхар. Решение всех бед и забот, связанных с побегом Хоншеда и принца, было найдено совершенно случайно и было даже странно, что никто не додумался до этого раньше. Тем более, что решение было простое до безобразия.

– Ваше величество, я нашел способ исправить положение дел с побегом Хоншеда и Дэанева.

– Неужели всё-таки это хоть кому-то удалось?

– Всё очень просто, Ваше величество, Вы слышали о том, как учат подмастерьев, учеников, послушников и прочих?

– Неоднократно. И слышал, и видел, и жалобы разбирал.

– Раз мы не можем ничего сделать с побегом, и не можем его скрыть, то мы можем поменять его значение и оценку.

– Что-то Вы действительно умное придумали, раз я не понимаю.

– Всё очень просто. Мы объявим побег преднамеренным.

– Подождите, Вы говорили, что итак собирались так сделать.

– Да, собирался и уже сделал, но в другом свете: мы пустили слух, что принц отправился проводить расследование.

– Я помню, я сам Вам это посоветовал сделать, у нас тогда просто не было другого выхода – всё произошло слишком быстро.

– А сейчас мы объявим, что принц получил от Вас задание для самостоятельного выполнения и все должны оказывать ему содействие в этом.

– Очень любопытно, я даже слышал о чём-то похожем. Это выглядит очень прилично, нос совать в мои дела никто не посмеет. И всё это безумие приобретает совершенно другой вид.

– Да, и Дэанев перестаёт представлять интерес для заговорщиков всех видов, которые у нас, несомненно, есть.

– А не получится странным, что сначала мы объявили о побеге, потом об особом расследовании, а теперь объявляем о личном задании полученном от короля?

– Нет, не получится. Мы объявим, что все эти объявления были частью этого задания. А ещё немного погодя будем победоносно объявлять об успешном выполнении каждой части.

– А это будет не слишком сложно для понимания? Далеко не все отличаются острым умом.